Если Европе не досталась Америка в роли мирового полицейского, она готова довольствоваться Дональдом Трампом в образе одинокого рейнджера. Именно это, по сути, и транслируют лидеры Великобритании, Франции и Германии. Все трое практически выразили одобрение ударам по ядерной программе Ирана, нанесённым Израилем и США. Многие приветствовали навязанное Трампом прекращение огня и его повелительное распоряжение израильским боевым самолётам «повернуть назад» вместо того, чтобы наказывать Иран за предполагаемое нарушение перемирия.
Контраст с американским вторжением в Ирак в 2003 году разителен. Тогда Запад был разделён спорами о международном праве. Для лагеря, возглавляемого Францией и Германией, только Совет Безопасности ООН — управляющий орган послевоенного порядка 1945 года — мог санкционировать атаки на Саддама Хусейна. Американские разговоры о превентивных ударах тогда отбрасывались как ковбойское правосудие.
Сегодня же реакция нового премьер-министра Великобритании сэра Кира Стармера была столь же сухой, как пресс-релиз Пентагона. «Ирану никогда не должно быть позволено разработать ядерное оружие, и США предприняли действия для устранения этой угрозы», — заявил человек, прежде получивший известность как адвокат по правам человека.
В послевоенной Европе выработка изящных оправданий собственной беспомощности стала настоящим искусством. Президент Франции Эммануэль Макрон продемонстрировал мастерство этого жанра после первых налётов Израиля на Иран. Он сообщил журналистам в Елисейском дворце, что иранская бомба стала бы «экзистенциальной» угрозой для мира и что, несмотря на предпочтение Францией дипломатического решения, удары Израиля отбросили назад ядерно-обогатительные и баллистические возможности Ирана, и поэтому стали шагами «в правильном направлении». Когда Америка присоединилась к Израилю и нанесла удар по Ирану, Макрон несколько ужесточил позицию. 23 июня он заявил о «легитимности» усилий по нейтрализации ядерной инфраструктуры Ирана, но добавил, что действия Америки лишены «правовой основы». Пальму первенства в прямоте высказываний завоевал канцлер Германии Фридрих Мерц, сказавший в телеинтервью, что Израиль делает «грязную работу» «за всех нас».
Геополитика помогает объяснить европейскую покорность. Западные правительства боятся образования вакуума власти на Ближнем Востоке. Поэтому они были рады услышать от Трампа отказ от идеи смены режима в Иране. В то же время им эгоистично приятно избежать традиционных нотаций Трампа о «попутчиках», не выполняющих свои обязательства. Трамп с гордостью утверждает, что только американские бомбы способны обуздать Иран. Перед тем как отдать приказ о налёте, он с насмешкой отозвался об инициативе европейцев вступить в переговоры с иранскими дипломатами: «Иран не хочет говорить с Европой. Они хотят говорить с нами. Европа здесь не сможет помочь».
Реакция Европы рациональна, но многое говорит сама за себя. Внешнеполитическим руководством стоит руководствоваться принципом: «если что-то нельзя изменить — это нужно принять», — говорит Стивен Эвертс, директор Института исследований безопасности ЕС, занимающегося политическим планированием. Тем не менее он признаёт, что реакция Европы «свидетельствует о нашей слабости».
Со своей стороны, державы вне Запада требуют, чтобы США и Израиль соблюдали международное право. После начала израильских бомбардировок верховный лидер Китая Си Цзиньпин позвонил коллеге, чтобы выразить общее мнение: «Применение силы — это не способ решения международных споров». Особенно, подчеркнул Си, «красную черту защиты мирного населения в вооружённых конфликтах нельзя переступать». Его возвышенные слова слегка подрывались только репутацией второго президента на линии — его друга Владимира Путина, ответственного за гибель мирных жителей в других конфликтах.
Китай заинтересован в региональной стабильности и опасается роста цен на энергоносители, говорит китайский учёный в Пекине. Насчёт более активной роли — это зависит от того, хотят ли враждующие стороны помощи Китая и «имеет ли Китай какой-либо реальный рычаг влияния на ситуацию». Пока ни одно из этих условий не выполнено, добавляет он. Финансируемые государством китайские аналитики дают понять, что Китай — крупнейший покупатель иранской нефти — будет крайне недоволен, если Иран перекроет Ормузский пролив для судоходства. Если Иран попытается совершить ядерный прорыв, один из ведущих китайских комментаторов предположил, что Китай может позволить ввести новые санкции, воздержавшись при голосовании в Совбезе ООН, а не наложив вето.
Европа ещё может вернуться в дипломатическую игру, предполагает Жуан Вале де Алмейда, бывший посол ЕС в США и ООН в годы изнурительных ядерных переговоров между Ираном и пятью постоянными членами Совета Безопасности ООН (так называемой «пятёркой»), а также Германией и ЕС. Он предполагает, что любое новое соглашение с Ираном, даже подкреплённое американской военной силой, скорее всего, будет напоминать СВПД — многостороннее соглашение, достигнутое в результате тех переговоров, из которого Трамп вышел в 2018 году. Он называет последние семь лет «большим отклонением» — потерей времени и подрыву доверия.
В реальной жизни не бывает ковбойских закатов
С тех пор многое изменилось. Как отмечает Кэтрин Эштон, которая в качестве главы внешнеполитического ведомства ЕС с 2009 по 2014 год возглавляла ядерные переговоры с Ираном, с 2018 года произошёл раскол среди членов «пятёрки» (США, Великобритания, Китай, Франция, Россия). По её словам, тогда участники переговоров ощущали историческую общую цель. Это чувство сохранялось даже в кризисные моменты — например, когда в 2013 году Украину охватили массовые протесты. Эштон вспоминает, как после встречи в Вене летела в Киев, чтобы осудить вмешательство России в украинскую политику. Главный российский переговорщик летел в Москву, чтобы обвинить Запад. Затем оба возвращались в Вену — и продолжали конструктивные переговоры. Китай, по её воспоминаниям, тоже был «командным игроком» в вопросе иранского атома.
Сегодня, по словам леди Эштон, Трамп, похоже, заинтересован в двусторонней дипломатии. Такой подход ставит под сомнение стимулы Ирана к разоружению. Америка, действуя в одиночку, может прибегнуть к принуждению. Но учитывая недоверие Ирана к Трампу, только международная коалиция может достоверно предложить Ирану тот «приз», который он ищет: долгосрочное возвращение в мировую экономику.
Одинокий рейнджер не был сторонником обязательств. Он вершил правосудие и уезжал в закат. Лидеры Запада знают, что у такого подхода есть предел. Увы, им приходится иметь дело с тем американским президентом, который у них есть.
Статья, размещенная на этом сайте, является переводом оригинальной публикации с The Economist. Мы стремимся сохранить точность и достоверность содержания, однако перевод может содержать интерпретации, отличающиеся от первоначального текста. Оригинальная статья является собственностью The Economist и защищена авторскими правами.
Briefly не претендует на авторство оригинального материала и предоставляет перевод исключительно в информационных целях для русскоязычной аудитории. Если у вас есть вопросы или замечания по поводу содержания, пожалуйста, обращайтесь к нам или к правообладателю The Economist.
