Автор: Глеб Аникевич
Идеология так называемого «русского мира» давно стала одним из ключевых инструментов влияния России на постсоветском пространстве. В Беларуси её внедряли последовательно и системно – через образование, культуру, медиа и даже церковь. Однако отношение белорусского общества к этим попыткам далеко не однозначно, считает белорусский исследователь, историк Павел Терешкович.
«Белорусы не разделяют типичную для «русского мира» ненависть к Западу, а также не поддерживают конечные цели „русского мира“. По данным независимых социологических опросов, за включение Беларуси в состав России выступают не более 4% опрошенных. В стране существует четкий консенсус против участия Беларуси в войне с Украиной – против этого выступают около 80% населения», – в интервью LRT.lt говорит П. Терешкович.
С одной стороны, часть населения воспринимает идею культурной и исторической близости как естественную. С другой – всё больше людей видят в «русском мире» угрозу независимости страны, инструмент ассимиляции и оправдание для политического и военного давления.
Одним из инструментов идеологии «русского мира» в Беларуси стало системное вытеснение, де-факто – уничтожение, белорусского языка. В школах и университетах его всё чаще переводили в разряд факультативов, а число классов с белорусским языком обучения минимизировали.
Еще в 1990-х годах Лукашенко открыто заявлял, что «белорусский язык – бедный» и «на нём невозможно создать ничего великого». Эти установки легли в основу государственной политики, создав в обществе устойчивый стереотип: белорусский – «второстепенный» или «деревенский».
«В мире существует только два великих языка – русский и английский», – заявлял Лукашенко.
Однако, остаются вопросы: действительно ли Лукашенко – союзник и проводник идеологии «русского мира», как к этому относится его окружение и сами белорусы, и какие последствия всё это может иметь для национальной идентичности.
– Давайте начнем с понятия «русский мир». Я думаю, многие о нем слышали, но редко задавались вопросом, что он под собой подразумевает. Что такое «русский мир»?
– Под «русским миром» сегодня обычно понимают идеологию современной России. Нередко этим термином обозначают и политику «мягкой силы» этого государства. Это не классическая идеология и не похожа на тоталитарные доктрины XX века. Её часто называют «заблюренной»: у неё нет собственного «Майн кампфа» (политический и идеологический манифест Адольфа Гитлера. – LRT.lt ) или краткого курса Всесоюзной коммунистической партии (большевиков).
Тем не менее она работает – способна мобилизовать людей политически и внутри России, и среди русских и русскоязычных за рубежом. Поэтому к этому нужно относиться очень серьезно.
Единой книги, по которой можно было бы сказать вот это и есть «русский мир», не существует. Но можно выделить ряд компонентов.
Это идеология евразийства, которая возникла еще в межвоенный период, в эмигрантской среде русских интеллектуалов, которая рассматривает Россию как исключительное государственное образование, детерминированное прежде всего ее географическим положением.
Это идея русского мессианизма – от концепции «Москва – Третий Рим» до её недавней реинкарнации, предложенной Владиславом Сурковым: Россия – «одинокая альфа-нация», «полукровка», которая должна проложить светлый путь всему миру. Как он повторяет: «третий путь, третий мир, третий Рим – это Россия».
В состав идеологии «русского мира» входит геополитика, основанная на идеях Фридриха Ратцеля, Карла Хаусхофера, Хэлфорда Макиндера – концепциях, сформулированных еще в начале и середине XX века и сыгравших свою роль в разжигании Первой и Второй мировых войн.
Кроме того, в состав компонентов «русского мира» входят идеологически заданные исторические нарративы, вроде «триединого русского народа», «украинская нация – искусственная», «казахское государство – искусственное» и тому подобное. И ещё один очень важный компонент идеологии – это культ Победы, который фактически превратился в культ войны и который в самой России часто называют «победобесием».
– Какова роль «русского мира» в белорусском обществе?
– В белорусском обществе ситуация довольно сложная. Мы видим чрезвычайно активную работу «мягкой силы русского мира». Так, например, Россотрудничество – государственная корпорация, которая обычно открывает два представительства в зарубежной стране, в Беларуси же открыло целых пять. Помимо этого, за последние шесть лет количество стипендий для обучения белорусов в российских вузах выросло в 18 раз и достигло 1300.
Минский офис Россотрудничества является штаб-квартирой для так называемых организаций соотечественников – их порядка 40. Этот офис также выступает хостом крайне токсичного антибелорусского сайта. Кроме того, действует Фонд публичной дипломатии имени Горчакова и собственно фонд «Русский мир».
Особенно опасным, пожалуй, остаётся Россотрудничество: известно, что во время аннексии Крыма, а также в Донецкой и Луганской областях именно его офисы сыграли решающую роль.
Кроме того, в Беларуси существует сеть чиновников, в том числе высокопоставленных, которые поддерживают эту идею. Среди них – Наталья Кочанова, спикер верхней палаты парламента. Поддержка есть и у ряда офицеров вооружённых сил, сотрудников силовых структур и полиции. Особо выделяется ГУБОПиК – это своеобразное «белорусское гестапо», известное чрезвычайной жестокостью по отношению к заключённым, говорящим по-белорусски, и структурой, которая открыто держит в своих кабинетах символику российской агрессии против Украины.
Сюда стоит добавить и отдельных представителей Русской православной церкви в Беларуси, прежде всего Свято-Елизаветинский монастырь в Минске, который стал своеобразным сборочным пунктом «русского мира». Именно там Наталья Кочанова проводит идеологические совещания, на которые приглашают представителей Министерства обороны, Министерства внутренних дел (МВД), Комитета государственной безопасности (КГБ), образования, культуры и православного духовенства – и именно там всё это обсуждается.
– Замечаете ли вы признаки сопротивления идеологии «русского мира» в Беларуси?
– Да, признаки, достаточно многочисленного, сопротивления этой идеологии есть. Я могу довольно точно сказать: евразийство как таковое в Беларуси не прижилось. Его сторонников очень мало. Даже личная встреча Дугина, нынешнего идеолога этого направления, с Лукашенко ничего не изменила.
С геополитикой всё сложнее. В 2022 году для всех университетов Беларуси ввели обязательный курс «Современная политическая экономика», где были разделы по геополитике с обязательным чтением текстов Александра Дугина. Но многие вузы, составляя собственные учебные планы, эти тексты оттуда убрали. Также есть несколько примеров, когда достаточно высокопоставленные преподаватели и эксперты открыто выступают против «русского мира». Более того, на эту тему защищают докторские диссертации – и они успешно проходят одобрение.
Очень часто белорусские чиновники выбирают тактику тихого саботажа. Например, в 2022 году Медведев предложил отметить 250-летие разделов Речи Посполитой и, как он выразился, «возвращение Беларуси в родную гавань». С белорусской стороны не последовало никакого ответа, предложение просто проигнорировали.
Могу добавить ещё один пример – на первый взгляд специфическую форму сопротивления: продолжающуюся реставрацию средневековых замков Беларуси. Русские шовинисты часто критиковали её за «растраты на резиденции польско-литовских феодалов». Тем не менее работы идут – например, в Кревском замке. И несмотря на сложные экономические условия в стране, материалы, как я знаю, закупаются даже за рубежом, в Германии.
Другой пример – расцвет археологических раскопок. Известно, что их меценатом был бывший премьер-министр Беларуси Роман Головченко. Объемы финансирования – просто феноменальные, таких в истории Беларуси еще не было.
На массовом уровне картина выглядит так: по данным независимых социологических опросов, подавляющее большинство белорусов не поддерживает конечные цели «русского мира». За включение Беларуси в состав России выступают не более 4% опрошенных. В стране существует четкий консенсус против участия Беларуси в войне с Украиной – против этого выступают около 80% населения.
Кроме того, опросы показывают, что белорусы не разделяют типичную для «русского мира» ненависть к Западу. Значительная часть респондентов, несмотря на антипольскую пропаганду в Беларуси и России, рассматривает Польшу как братскую страну. В то же время идея «триединого народа» остается достаточно популярной: до 45% опрошенных относятся к ней лояльно.
И, пожалуй, самое глубокое проникновение идеологии «русского мира» – в практиках отмечания Дня Победы и всего, что связано с Великой Отечественной/Второй мировой войной. Мы видим, как элементы, разработанные в России, например, «Бессмертный полк», которому белорусские власти долго сопротивлялись, в этом году получили разрешение. Или абсолютно нелепая практика детских парадов в военной форме на уровне детских садов: их становится всё больше. В этой сфере «русский мир» проник достаточно глубоко.
– Говоря о роли режима Лукашенко, можно ли считать его союзником, поддерживающим идеи «русского мира», или скорее конкурентом, который продвигает собственные нарративы?
– Видно, что есть всё-таки «красные линии», за которые режим не хочет переступать. И здесь проблема режима Лукашенко чем-то похожа на «русский мир», потому что в Беларуси тоже «заблюренная», неясная идеология. В основном она строится на идее белорусской государственности, которую теперь порой отсчитывают чуть ли не с эпохи палеолита. И этот нарратив они стараются удерживать.
Хороший пример – создание совместной комиссии по подготовке учебников по истории. Это была инициатива со стороны России, а не Беларуси. И уже по высказываниям сторон было видно, что россияне и белорусы говорят об этом абсолютно по-разному. У меня складывается впечатление, что тактика саботажа в итоге приведёт к тому, что этот проект заглохнет.
Есть еще один парадоксальный пример – открытое преследование пророссийских активистов. За последние годы как минимум трое людей с пророссийской позицией были арестованы и провели под стражей от 10 до 15 суток.
Особенно показателен арест пророссийской активистки Ольги Бондаревой – одиозной фигуры, от доносов которой пострадали десятки людей. Многие оказались в заключении, и как минимум один случай нам известен точно: художник Алесь Пушкин, погибший в тюрьме. В этом году Бондареву арестовали, а по итогам ареста ее исключили из университета. Это – один из признаков «красной линии».
В то же время эти формы преследования скорее символические и несопоставимы с тем, как режим душит белорусскую демократическую оппозицию. Если бы Бондарева вела себя так же, но в составе демократических сил, она получила бы не 15 суток, а, как минимум, 15 лет. Разница очевидна.
В любом случае я не буду говорить о Лукашенко – трудно понять, что у него в голове. Но в его окружении есть люди, которые четко понимают: «русский мир» – это угроза. Прежде всего не государству, не думаю, что они о нем переживают, а их собственной власти. И они делают всё возможное, чтобы ограничить его влияние.
– То, что я лично заметил: в Беларуси в последнее время, особенно после 2020 года и начала войны в Украине, заметно чаще в повседневной жизни стал использоваться белорусский язык. Можно ли считать белорусский язык инструментом сопротивления «русскому миру»?
– Это действительно так – белорусский язык становится всё более популярным. К сожалению, объективных замеров нет. Однако, меня поразило, что в прошлом году Институт образования, официальная государственная структура, якобы провел опрос среди старшеклассников. И там утверждалось, что более 90% назвали белорусский своим родным языком, хотя данные переписи показывают значительно меньший процент.
Была и ещё одна показательная опция: многие отмечали, что белорусский язык считается признаком интеллигентности и воспитанности. Её поддержало очень много людей.
Приведу парадоксальный пример: Александр Сосновский, заместитель начальника института подготовки Следственного комитета, а это репрессивный орган, опубликовал статью в защиту белорусского языка. В ней он резко критиковал «русский мир», обвиняя его идеологию в отрицании существования белорусской и украинской государственности.
То есть всё это действительно происходит. В каком масштабе – сказать сложно. Но факт остаётся фактом.
– Какие угрозы и последствия идеологии «русского мира» вы видите для белорусской идентичности?
– Они не так уж велики, потому что цель «русского мира» – уничтожение не только белорусской идентичности. Посмотрите, что происходит в России: в 2018 году Путин добился, чтобы изучение национальных языков перестало быть обязательным, а в этом году поступают многочисленные сигналы, что они становятся факультативными. Это, по сути, политика геноцида.
Если вернуться к формулировкам автора этой концепции, Рафаэлю Лемкину, геноцид – это не только физическое уничтожение группы, но и уничтожение ее культуры, языка, идентичности. Именно это сейчас происходит в России, и на то же нацелен «русский мир» в отношении Беларуси.
Оригинальная статья является собственностью LRT и защищена авторскими правами.
Briefly не претендует на авторство оригинального материала и предоставляет материал исключительно в информационных целях для русскоязычной аудитории. Если у вас есть вопросы или замечания по поводу содержания, пожалуйста, обращайтесь к нам или к правообладателю LRT.
