Автор: Кристиан Вильдхаген
В итоге она всё-таки вышла на сцену. Анна Нетребко приехала в Цюрих, спела — несмотря на все споры, сопровождавшие её участие в новой постановке оперы Джузеппе Верди «Сила судьбы», — и одержала триумф. С этой артисткой так происходит почти всегда.
Поскольку Нетребко многие считают представительницей российской властной политики и выгодоприобретательницей путинского режима, с начала войны против Украины её выступления повсюду сопровождаются протестами. Эмоции, как правило, накаляются задолго до премьеры, звучат призывы к вмешательству политиков, а порой даже требования об отставке директоров театров, допустивших певицу на сцену. Однако спектакль в итоге всё равно проходит — и публика встречает артистку бурными овациями, по интенсивности ничуть не уступающими страсти её противников.
Кто же прав? Музыкальный мир вот уже более трёх с половиной лет ищет ответ на этот вопрос. И недавнее выступление Нетребко в Цюрихе также не дало однозначного ответа. Оно лишь показало: именно в её случае — певицы, которую до 2022 года по праву называли «примадонной ассолютa» современности, — нужно уметь выдерживать противоречия и существование серых зон. Когда искусство и политика пересекаются, не бывает простых ответов — «правильно» или «неправильно».
Классические вопросы
То, что Маттиас Шульц, новый интендант Цюрихской оперы, решился уже во второй премьере своего руководства столкнуться с этой двойственностью и призвать к способности выносить противоречия, — смелый, но вполне законный шаг в стране, где высоко ценится свобода искусства.
Гораздо тревожнее выглядит непримиримость, с которой мнения в последние недели вновь столкнулись и в самом Цюрихе — ведь, как считает Шульц, высшая задача искусства заключается в том, чтобы строить мосты, а не разрушать их.
Когда посол Украины заявила, что Нетребко используется для продвижения российского империализма, и намекнула, будто певица — своего рода «культурный дрон» Путина, стало ясно: этот проект не приведёт к открытому диалогу о политических взглядах артистки.
В итоге и в Цюрихе всё свелось к классическим для выступлений Нетребко вопросам: достаточно ли она дистанцировалась от российской военной политики и путинского режима? Как определить, что именно значит «достаточно»? И, наконец, имеет ли эта тема вообще значение для зрителя, который просто хочет услышать одну из лучших певиц современности в исполнении Верди?
Более пяти тысяч человек в Цюрихе уже ответили на эти вопросы по-своему: все спектакли с участием Нетребко распроданы. План Шульца — вновь предоставить певице площадку в Цюрихе и тем самым способствовать её международной реабилитации, хотя на ведущих сценах, таких как Зальцбург и Нью-Йорк, она по-прежнему остаётся persona non grata, — полностью удался. И вопреки опасениям разгорячённой дискуссии, этот шаг даже не оказался рискованным: в день премьеры около десятка противников певицы мирно протестовали с украинскими флагами перед зданием оперы; само представление прошло без инцидентов.
В полном владении голосом
Но стоила ли вся эта шумиха художественного результата? Что касается вокального уровня Анны Нетребко, здесь можно согласиться с мнением Маттиаса Шульца и многих других: сегодня Нетребко — выдающаяся исполнительница роли Леоноры. Она исполняет эту сложнейшую партию, находясь в полном владении своими голосовыми возможностями — её голос с характерным тембром по-прежнему звучит роскошно во всех регистрах.
Её певучие кантилены легко и свободно взлетают к вершинам, и всё это звучит почти без усилий.
При этом певица не ограничивается красивым звуком — она идёт на риск, беря, например, предельно тихие верхние ноты, которые легко могли бы сорваться. Но именно эта готовность к риску придаёт образу потрясающую выразительность и почти экзистенциальную напряжённость.
Это во многом связано и с оригинальной режиссёрской концепцией Валентины Карраско, которая помещает действие в особый контекст, усиливая драматизм и подчёркивая идею Нетребко: опера разворачивается на фоне войны, причём постановка буквально приближает это действие к зрителям. Война пришла и в Швейцарию. Из видеохроник и новостных вставок становится ясно: войска неназванного агрессора наступают с востока и разоряют страну — недвусмысленно ясно, кто подразумевается.
На этом апокалиптическом фоне Нетребко воплощает образ Леоноры — вестницы мира, которая, несмотря на свою веру в разум и примирение, в итоге терпит поражение.
Тонкость замысла очевидна — при желании можно увидеть в этом автобиографический подтекст, личное высказывание певицы, которая вскоре после российского вторжения на Украину в нескольких заявлениях призывала к прекращению войны. Страсть, с которой она в финале исполняет молитву «Pace, pace, o Dio» («Мир, мир, о Боже!»), звучит подлинно и искренне, заставляя задуматься даже тех, кто до сих пор сомневается в искренности её убеждений.
Швейцарские декорации
Однако дальше аналогия с современностью не идёт. Причина — не в Нетребко, а в самой режиссуре. Реалистичное изображение войны на сцене всегда балансирует на грани эстетического риска: ведь реальность, как показывают ежедневные новости, неизмеримо жестче и страшнее. В начале спектакля Карраско пытается преодолеть эту пропасть с помощью натуралистичных, почти кинематографичных сцен, вызывающих подлинное чувство тревоги. Но по ходу действия режиссёра словно покидает смелость идти до конца — возможно, потому что сама драматургия Верди, с её хорами и бытовыми сценами, не допускает столь беспощадного реализма.
Поэтому использование реальных швейцарских локаций — разрушенного бомбардировками цюрихского Фраумюнстера или полуразрушенного Дворца Наций в Женеве — не создаёт ощущения подлинности. Напротив, жесты и позиционирование персонажей нередко выглядят подчеркнуто оперными, в традиционном смысле слова.
Тем не менее, перед грандиозными декорациями звучит прекрасно поставленный вокал — не только у Нетребко, но и у других исполнителей. Настоящим открытием стал Дон Альваро в исполнении Юсифа Эйвазова: бывший партнёр певицы заметно усовершенствовал технику и избавился от привычки петь постоянно в форте.
Главное же — он убедительно показывает внутреннее развитие своего героя: путь Альваро от страстного возлюбленного Леоноры к убеждённому пацифисту. И в горячих сценах столкновений с его противником Доном Карло (в исполнении мощного Джорджа Петяна), под управлением дирижёра Джанандреа Нозеды, становится ясно, что в основе этой оперы лежит горькая притча о поражении человеческого разума перед лицом ожесточения и разрушительной силы войны.
И в этом смысле постановка действительно имеет прямое отношение к нашей современности.
Статья, размещенная на этом сайте, является переводом оригинальной публикации с Neue Zürcher Zeitung. Мы стремимся сохранить точность и достоверность содержания, однако перевод может содержать интерпретации, отличающиеся от первоначального текста. Оригинальная статья является собственностью Neue Zürcher Zeitung и защищена авторскими правами.
Briefly не претендует на авторство оригинального материала и предоставляет перевод исключительно в информационных целях для русскоязычной аудитории. Если у вас есть вопросы или замечания по поводу содержания, пожалуйста, обращайтесь к нам или к правообладателю Neue Zürcher Zeitung.
