Когда Дональд Трамп начал свой второй президентский срок, он рассчитывал на дипломатический прорыв. Его цель — масштабное соглашение с Ираном, которое позволило бы снять угрозу ядерной бомбы и войти в историю как миротворец. Но уже через несколько месяцев его курс радикально изменился. Давление пришло не из Тегерана, а из Иерусалима.
Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху, более десяти лет продвигающий идею военного удара по иранской ядерной программе, больше не просил разрешения. Он начал действовать. И втянул президента США в игру, где все правила переписывались на ходу.
Позолоченное предупреждение
Февраль 2025 года. Нетаньяху приезжает в Белый дом. Он привозит Трампу необычный подарок — позолоченный пейджер. Такую же модель израильская разведка использовала в атаке на боевиков «Хезболлы», когда, не подозревающие ничего, те активировали устройство — и были уничтожены дистанционно.
Вице-президенту Джей Ди Вэнсу достаётся серебряная версия. Для публики — символ дружбы. Для Трампа — сигнал. Позже он признается союзникам: «Это было круто. Но немного жутко».
На встрече в Овальном кабинете Нетаньяху показывает изображения иранских ядерных объектов и убеждает: Иран стремится к бомбе быстрее и агрессивнее, чем когда-либо. Его аргумент: «Если хочешь успеха в переговорах — у тебя должна быть готовность нанести удар».
«Я не хочу войны. Я не хочу стереть вас с карты»
Тем временем Трамп разворачивает собственную инициативу. Он пишет письмо Верховному лидеру Ирана, аятолле Али Хаменеи. В нём — попытка перехватить инициативу, не уступая военной логике:
«Я не хочу войны. Я не хочу стереть вас с карты. Я хочу договориться».
Он гордится этим письмом и зачитывает его при случае: на борту Air Force One, в Овальном кабинете, гостям и союзникам. Он искренне верит, что Иран можно «сыграть», как он сам выражается.
В марте и апреле шли переговоры в Омане. Посредник — личный представитель Трампа, его друг Стив Уиткофф. По предложению США, Иран отказывается от обогащения урана, а взамен получает участие в региональном консорциуме по мирному атомному проекту с США, ОАЭ и Саудовской Аравией.
Но пока шли переговоры, готовилась война
Израиль не ждал. Разведка США уже в мае предупредила: Нетаньяху готовится атаковать. Причём не ограниченно, а масштабно — с прицелом на ослабление самого режима. Трамп сначала реагирует резко: в конце мая он проводит напряжённый телефонный разговор с премьером Израиля, в котором предупреждает против одностороннего удара. Но это уже не работает.
8 июня в Кэмп-Дэвиде проходит закрытое совещание. В помещении Laurel Lodge — никакой технологии. Только бумажные карты, генерал Дэн Кейн, директор ЦРУ Джон Рэтклифф и ближайшие советники. Рэтклифф говорит прямо:
«Израиль нанесёт удар. С нами или без нас».
Трамп, сидя в конце стола, молчит. Потом произносит фразу, ставшую поворотной точкой:
«Я думаю, нам придётся ему помочь».
«Миссия идёт»
На следующий день Трамп звонит Нетаньяху. Ответ — короткий: «Миссия идёт». Израильские силы уже внутри Ирана. Удары начнутся немедленно. Нетаньяху говорит о высоком уровне подготовки, разведке и точности. Трамп восхищён: «Он по-настоящему всё продумал».
Но публично он пока осторожен. Первое заявление от администрации делает Рубио. В нём нет слов поддержки Израилю. Белый дом как бы отстраняется. Но всё меняется на следующее утро.
Fox News с утра до вечера показывает кадры ударов по объектам в Иране. Трамп смотрит, видит, как комментаторы восхищаются действиями израильских ВВС, — и меняет тон. Он начинает намекать журналистам, что США были вовлечены больше, чем кажется.
Военные опции: план A, B и C
На этот момент Пентагон уже давно готов. Ещё в феврале разработаны три сценария:
- разведка и дозаправка,
- совместные удары,
- полноценная атака с участием американских B-1 и B-2, подлодок и крылатых ракет.
Был даже вариант с рейдом израильского спецназа под прикрытием американских Osprey, но его отбросили как слишком рискованный.
В апреле Нетаньяху просил у Трампа разрешение на поставку бомб GBU-57, способных пробить глубоко зарытый объект в Фордо. Тогда Трамп отказал. Но после начала атак он начинает всерьёз обсуждать возможность их передачи.
Дипломатия умирает — медленно
Даже на фоне ударов Трамп продолжает надеяться, что можно заключить сделку. Он предлагает Уиткоффу и Вэнсу возможность встретиться с представителями Ирана. Но 4 июня аятолла Хаменеи отвергает письменное предложение США. После этого всё начинает рушиться.
Радиоведущий Марк Левин приходит на встречу в Белом доме и снова повторяет: Ирану нельзя доверять. На следующий день Трамп уже настаивает: нужно быть готовыми к дальнейшей эскалации.
Под давлением — и под впечатлением
По мнению The New York Times, кризис стал кульминацией долгой истории отношений двух политиков — Нетаньяху и Трампа. Один — убеждённый сторонник военного решения. Другой — колеблющийся игрок, пытающийся не потерять лицо.
Трамп не хотел войны. Но позволил ей случиться.
Он пытался управлять ситуацией, но в итоге реагировал на уже принятые решения. Он не планировал удары, но поставил подпись под последствиями.
И всё это — в момент, когда его любимый телеканал показывает ночные взрывы, а золотой пейджер с визита в феврале блестит на полке Овального кабинета.
Настоящая статья была подготовлена на основе материалов, опубликованных The New York Times. Автор не претендует на авторство оригинального текста, а представляет своё изложение содержания для ознакомительных целей.
Оригинальную статью можно найти по ссылке здесь.
Все права на оригинальный текст принадлежат The New York Times.
