Авторы: Элизабет Пэтон в Лондоне и Сильвия Шиорилли Боррелли в Милане
Маркировка «Made in Italy» десятилетиями служила синонимом утончённого мастерства и инструментом продажи самых дорогих платьев, сумок и обуви, какие только можно купить за деньги. Однако в 2025 году её репутация как знака качества люксовых товаров оказалась под беспрецедентной угрозой.
Проблемы с условиями труда в итальянской цепочке поставок модной индустрии годами оставались секретом Полишинеля. Однако ни бренды, ни их клиенты, по всей видимости, не придавали особого значения сообщениям СМИ о том, что некоторые работники, занятые в производстве haute couture, получали сущие гроши.
Ситуация резко изменилась после серии расследований, инициированных миланским прокурором Паоло Сторари. Они затронули одни из самых влиятельных имён отрасли — включая Loro Piana, Dior, Tod’s и Armani — и превратили ранее периферийную тему в национальный скандал.
Сенатор Адольфо Урсо, министр по делам предприятий и бренда Made in Italy, в октябре заявил, что «репутация наших брендов находится под атакой».
В судебных документах, поданных в прошлом году, прокуроры сообщили, что выявили систему эксплуатации, «настолько укоренившуюся и доказанную, что её можно рассматривать как часть более широкой бизнес-политики, направленной исключительно на увеличение прибыли».
Расследования продолжаются. В этом месяце прокуратура назвала 13 люксовых брендов — среди них Gucci, Versace и Yves Saint Laurent — которые, по её данным, пользовались услугами субподрядчиков, эксплуатировавших труд мигрантов в Италии. При этом ни один из этих брендов формально не находится под уголовным расследованием.
«То, что происходило в итальянской цепочке поставок, — не новость. Новизна нынешней ситуации заключается в появлении решительного прокурора, который системно разбирается в происходящем, в люксовой индустрии, громко оказывающей сопротивление, и в реальной эскалации напряжённости между этими сторонами», — отмечает Майкл Познер, профессор этики и финансов в бизнес-школе Стерна Нью-Йоркского университета.
По мере роста числа расследований, обысков и обвинений большинство руководителей брендов либо занимают оборонительную позицию, либо вовсе отказываются от комментариев.
Отраслевое объединение Confindustria Moda, в свою очередь, заявило, что оно «серьёзно обеспокоено» разрастающимся медийным ажиотажем, который может нанести «необоснованный и глубокий ущерб» итальянскому люксовому сектору.
Если индустрия быстрой моды давно ассоциируется с обвинениями в эксплуатации труда, то высокие цены люксовых брендов породили устойчивое представление о том, что их продукция создаётся высококвалифицированными и справедливо оплачиваемыми ремесленниками.
Однако, как и компании fast fashion, люксовые дома передают часть производства на аутсорсинг — будь то молния для сумки или строчка на платье — сторонним подрядчикам.
Рост спроса на предметы роскоши в последние два десятилетия, особенно со стороны китайских потребителей, усилил давление на производителей, вынуждая некоторых из них всё активнее передавать работы дальше по цепочке. Эти структурные проблемы усугубились новым всплеском спроса в период пандемийного бума.
В Италии, где отсутствует общенациональный минимальный размер оплаты труда, работники особенно уязвимы к эксплуатации. Итальянское законодательство требует от подрядчиков получать письменное разрешение компаний на передачу работ субподрядчикам, однако бренды, оказавшиеся в центре расследований, утверждают, что такого согласия они не давали, а недобросовестные поставщики действовали за их спиной.
Диего Делла Валле, основатель и председатель совета директоров производителя люксовой обуви и сумок Tod’s, заявил в октябре, что именно поставщик обязан информировать компанию, «если он передаёт части производства субподрядчикам, но если он скрывает это от нас… это ускользает от наших проверок».
Итальянские поставщики люкса часто представляют собой небольшие ремесленные предприятия, расположенные в сельской местности и работающие в условиях жёстких сроков.
Дебора Луккетти, национальный координатор кампании Clean Clothes Campaign в Италии, подчёркивает, что такие поставщики «находятся во власти крупных брендов, которые навязывают коммерческие условия, начиная с цен, слишком низких, чтобы покрыть все издержки».
«Это, в свою очередь, подпитывает систему, при которой поставщики первого уровня обращаются к субподрядчикам, выдвигая всё более жёсткие требования, что приводит к нарушениям трудовых прав — чаще всего в отношении мигрантов. Это цепочка эксплуатации», — добавляет она.
В Dior и Armani заявили, что выявленные связи между их поставщиками и китайскими субподрядчиками, уличёнными в эксплуатации работников, были редкими сбоями в целом надёжных системах контроля.
Расследования также установили, что работникам у одного из поставщиков Loro Piana платили всего несколько евро в день и заставляли трудиться до 90 часов в неделю в небезопасных и антисанитарных условиях.
Кашемировый бренд, принадлежащий группе LVMH, сообщил, что разорвал отношения с этим поставщиком за нарушение трудового кодекса, и был помещён под судебное управление сроком на один год для устранения недостатков в цепочке поставок.
Loro Piana не находится под уголовным расследованием, и мера будет отменена, если компания выполнит все юридические требования до истечения 12-месячного срока, установленного судом. Аналогичные ограничения, наложенные на Dior и Armani, были сняты досрочно.
На закрытом завтраке во время Недели моды в Милане в сентябре многие руководители люксовых компаний жаловались, что расследования чрезмерно раздули незначительные проблемы в их цепочках поставок.
Менее чем через месяц Делла Валле публично обрушился с критикой на Сторари, заявив, что прокурор «должен стыдиться» ущерба, который он наносит индустрии предметов роскоши страны.
«Абсолютно недопустимо, чтобы прокурор однажды проснулся и запятнал нашу репутацию, обращаясь с нами как с преступниками и распространяя ложь, — сказал Делла Валле. — Это уже шестое расследование того же прокурора против люксового сектора. Вся система находится под угрозой».
Всего через несколько недель Сторари начал расследование в отношении Tod’s и трёх её топ-менеджеров по подозрению в нарушениях трудового законодательства.
На том же мероприятии Карло Капаса, президент отраслевого лобби Camera della Moda, заявил, что «лишь» 30 тысяч работников из 600 тысяч, занятых в итальянской люксовой цепочке поставок, являются «нелегальными», то есть работают без законного контракта.
Капаса добавил, что он и другие лидеры отрасли разрабатывают новые протоколы, которые помогут брендам сотрудничать только с поставщиками, ежегодно сертифицируемыми независимой третьей стороной.
Инициативы индустрии сопровождаются политическими реформами. В октябре итальянский Сенат одобрил первый пакет мер для модного сектора, включая создание системы сертификации производственной цепочки для повышения прозрачности и прослеживаемости.
«Мы принимаем конкретные меры для решительной защиты итальянской моды», — заявил Урсо. «Мы обязаны защищать марку Made in Italy и укреплять её, в том числе с точки зрения законности».
Префектура Милана — местное подразделение МВД — также работает над формированием единого свода лучших практик и созданием централизованной базы данных, куда поставщики смогут загружать сертификационные документы.
Однако участие в этих инициативах остаётся добровольным. Критики считают, что такие меры малоэффективны в борьбе со структурными причинами трудовой эксплуатации.
«Наличие базы данных или системы — это хорошо, но в конечном счёте это дымовая завеса, которая защищает компании», — говорит Познер. «Бренды хотят продемонстрировать правильные намерения, не меняя при этом свою бизнес-модель по существу».
Два руководителя люксовых компаний отметили, что ключевая проблема заключается в ограничениях аудитов: если поставщик твёрдо намерен передавать работу на сторону, не уведомляя заказчика, предотвратить это крайне сложно.
Некоторые дома моды — такие как Zegna, Chanel и Hermès — пытались защититься от субподряда, выкупая своих поставщиков целиком. Другие, включая Brunello Cucinelli, платят поставщикам выше среднего, утверждая, что согласие на более низкую маржу — единственный способ снизить риски в цепочке поставок.
Теперь внимание сосредоточено на самом Сторари — жёстком прокуроре, идущем против ведущих фигур национально почитаемой отрасли, для которой репутация имеет первостепенное значение.
Сторари возглавлял и другие громкие расследования — в частности, о проникновении мафии в футбольные фанатские группировки, за что в итоге оказался под полицейской защитой, — и проявляет особый интерес к делам о трудовой эксплуатации.
Он критиковал бизнес-модели сервисов доставки еды и вступал в конфликты с такими компаниями, как Amazon, по делам о предполагаемом уклонении от налогов.
Его стиль работы делает его фигурой, вызывающей споры в Италии: одни комментаторы приветствуют инициативы Сторари, другие считают, что он проводит агрессивную политическую линию.
В прошлом месяце прокурор занял вызывающую позицию, заявив на конференции в Милане, что «государство должно гордиться» его работой по выявлению недобросовестных игроков в мире люкса, дав понять, что отступать он не намерен.
«Кто-то может сказать, что мы перегибаем палку или что мы сами придумываем правила… но carta canta.»
Проще говоря: доказательства есть доказательства.
Статья, размещенная на этом сайте, является переводом оригинальной публикации с The Financial Times. Мы стремимся сохранить точность и достоверность содержания, однако перевод может содержать интерпретации, отличающиеся от первоначального текста. Оригинальная статья является собственностью The Financial Times и защищена авторскими правами.
Briefly не претендует на авторство оригинального материала и предоставляет перевод исключительно в информационных целях для русскоязычной аудитории. Если у вас есть вопросы или замечания по поводу содержания, пожалуйста, обращайтесь к нам или к правообладателю The Financial Times.
