Автор: Кит Джонсон, обозреватель Foreign Policy, специализирующийся на геоэкономике и энергетике.
Накануне зимы Россия резко усилила удары по энергетическому сектору Украины, сосредоточив внимание на поставках природного газа — направлении, которое раньше не становилось основной целью. Эта кампания, развернувшаяся в октябре с масштабом и интенсивностью, не виданными за почти четыре года войны, по всей видимости, направлена на то, чтобы оставить Украину — особенно её восточные регионы — без света и тепла.
Министр иностранных дел Украины Андрей Сибига на прошлой неделе обратился к Европе с просьбой о дополнительной помощи для восстановления повреждённых электростанций и линий электропередачи, чтобы предотвратить гуманитарную катастрофу. Глава внешнеполитической службы ЕС Кая Каллас в октябре пообещала выделить ещё 100 миллионов евро на энергетическую поддержку Украины в ближайшие месяцы. Между тем акценты в запросах Киева сместились: если раньше речь шла о поставках американских крылатых ракет Tomahawk, то теперь приоритетом стали дополнительные батареи зенитных комплексов Patriot.
Только за этот месяц Россия нанесла семь масштабных серийных ударов по украинской энергетической инфраструктуре; последняя атака пришлась на ночь с понедельника на вторник. Особенно сильно пострадали восточные города — Сумы, Чернигов, Харьков и Полтава. Киев также подвергается регулярным атакам, но в столице удары чаще направлены по жилым кварталам, чем по энергетическим объектам.
Хотя удары по инфраструктуре не являются новой тактикой России — Москва пыталась вывести из строя энергосистему Украины с самого начала войны — нынешняя осенняя кампания отличается по двум параметрам.
Во-первых, масштаб воздушных атак беспрецедентен: рои из 600–700 беспилотников одновременно перегружают системы ПВО и наносят концентрированные удары по ранее устойчивым элементам энергосистемы — генераторам, трансформаторам и распределительным узлам.
Во-вторых, Россия впервые в столь крупных масштабах пытается уничтожить газовую инфраструктуру Украины — не только электросети, но и добычу, хранение и распределение природного газа.
По оценкам, Украина уже потеряла до третьей части мощностей по добыче газа и, вероятно, будет вынуждена резко увеличить импорт топлива из Европы — по значительно более высоким ценам, — чтобы сохранить отопление и уберечь население от тяжёлых последствий зимой.
«Россия постоянно меняет тактику. Раньше они били по электричеству. А теперь, в октябре, атакуют всё — электричество, газ, топливные хранилища. Нам нужны и газ, и электроэнергия», — говорит Андриан Прокип, эксперт по энергетике киевского офиса Института Кеннана при Центре Вудро Вильсона.
Стратегические мотивы новой волны атак вызывают споры. Возможно, это часть планомерной эскалации, направленной на подрыв морального духа и воли украинского общества к сопротивлению.
«Они хотят, чтобы мы замёрзли, чтобы люди начали давить на правительство, — объясняет Прокип. — Это их последняя попытка, последний рычаг, и они намерены использовать все средства».
Однако в действиях России просматривается и ответ на украинские удары по российским нефтеперерабатывающим заводам и топливным хранилищам, которые в последние месяцы стали значительно интенсивнее. Эти атаки привели к перебоям с бензином во многих регионах России и снизили объёмы экспорта нефтепродуктов, ударив по одному из главных источников доходов Кремля, уже ослабленному западными санкциями.
«Есть элемент взаимности. Удары по российским НПЗ нанесли серьёзный ущерб, и Украина наращивает их интенсивность», — отмечает Эмили Феррис, эксперт по вопросам безопасности России и Евразии из Королевского института объединённых служб в Лондоне.
По её словам, воздушная кампания России может иметь и политический подтекст — попытку повлиять на позицию Вашингтона, где президент Дональд Трамп колеблется между давлением на Украину и демонстрацией жёсткости в отношении Москвы, в зависимости от того, как развивается ситуация на фронте.
Главная проблема Украины в том, что усилить ПВО по всей стране практически невозможно. Защитить электростанции, подстанции, трансформаторы, газовые хранилища и месторождения одновременно — задача нереальная. Зенитные ракеты дороги и малоэффективны против массированных атак дронов, а беспилотники с элементами искусственного интеллекта способны обходить средства радиоэлектронной борьбы и атаковать под непредсказуемыми углами. Тем не менее Германия пообещала, что новые американские комплексы Patriot уже направляются в Украину.
«Трудно представить, какой уровень противовоздушной обороны нам нужен. Как справиться с пятьюстами или восьмьюстами дронами одновременно?» — задаётся вопросом Прокип.
Вторая проблема заключается в том, что усиленные удары по энергетике фактически выполняют старую стратегическую цель Москвы — разъединить восток и запад Украины. Большинство недавних атак сконцентрированы на северо-восточных и восточных городах, а также на линиях электропередачи, связывающих их с менее пострадавшими западными регионами.
«На восточном берегу Днепра большая часть генерирующих мощностей уничтожена», — говорит Прокип, напоминая о двух мощных ударах в октябре. Хотя Киев и запад страны пострадали меньше, физически объединить обе части энергосистемы становится всё сложнее.
«Мы просто не можем передавать мощность», — добавляет он.
Некоторые украинские аналитики предлагают симметричный ответ — перенести «энергетическую войну» на территорию самой России, нанося удары по гражданской инфраструктуре. До сих пор украинские атаки, несмотря на их разрушительный эффект, были нацелены преимущественно на военные и экономические объекты, а не на население.
Однако подобная эскалация, предупреждает Феррис, может быть стратегически опасной.
«Если Украина пойдёт на такие меры, она потеряет моральное превосходство. Гибель мирных жителей сыграет на руку России, — говорит она. — Такая эскалация затруднит любые переговоры и может привести к тому, что Трамп проявит сочувствие к позиции Москвы».
Статья, размещенная на этом сайте, является переводом оригинальной публикации с Foreign Policy. Мы стремимся сохранить точность и достоверность содержания, однако перевод может содержать интерпретации, отличающиеся от первоначального текста. Оригинальная статья является собственностью Foreign Policy и защищена авторскими правами.
Briefly не претендует на авторство оригинального материала и предоставляет перевод исключительно в информационных целях для русскоязычной аудитории. Если у вас есть вопросы или замечания по поводу содержания, пожалуйста, обращайтесь к нам или к правообладателю Foreign Policy.
