Автор: Джиллиан Кей Мелчор — редактор-обозреватель The Wall Street Journal из Лондона.
Положение раненого солдата выглядело безнадёжным: тяжёлые повреждения шеи и руки. «Был полдень, открытое поле — эвакуация невозможна», — вспоминает сержант Андрей Темногоров, командир медицинского пункта на востоке Украины, в Донецкой области. Разведывательные беспилотники легко могли обнаружить санинструкторов, а Россия регулярно нацеливается на спасателей. Потеря крови — одна из главных причин предотвратимой гибели на поле боя на Украине, и этому бойцу срочно требовалось переливание.
К счастью, сержант Темногоров и его коллеги из бригады спецназначения экспериментировали с новым способом доставки крови при помощи дрона. Они обучили обычных солдат проводить трансфузию, научили операторов беспилотников подогревать кровь в водяной бане перед доставкой и выяснили, что кровь и наборы для переливания выдерживают падение с высоты до 30 метров при аккуратной упаковке в пупырчатую плёнку. Доставка крови «из холодильника — на передовую» с помощью дрона всё равно быстрее любых эвакуационных мероприятий. Именно так в марте удалось спасти того раненого, и теперь, по словам сержанта Темногорова, бригада «Азов» делает это «на системной основе».
Подобные нововведения поддерживают Украину перед лицом российского натиска. Владимир Путин стремится поглотить всю Донецкую область, однако украинцы всё ещё контролируют около 25% её территории. Здесь создана 50-километровая оборонительная линия, известная как «пояс крепостей», которая сдерживает продвижение России. Украинские военнослужащие и эксперты, с которыми я разговаривала, уверены, что этот опорный район сможет выдерживать прямые штурмы годами. Это заставило россиян изменить подход и сосредоточиться на «воздушном пресечении на поле боя» (battlefield air interdiction).
Идея проста: если подразделения на линии не могут получать снабжение, подкрепления, медицинскую эвакуацию и прочие жизненно важные ресурсы, их потенциал ослабеет — возможно, критически. Чтобы изолировать защитников, россияне бьют по тыловым целям. Для солдат на земле это выглядит как «средневековая осада в современной версии — с дронами, атакующими все дороги», говорит капитан Евгений Алхимов, офицер пресс-службы 28-й отдельной механизированной бригады Украины, действующей на южной кромке «пояса крепостей». «Главная цель сейчас — вымотать нас и отсечь всю логистику в Донецкой области».
Текущий противник украинцев в Донецке — Центр передовых беспилотных технологий «Рубикон», элитное российское подразделение в центре этой кампании пресечения. Название может выражать мысль, что война дронов — это рубикон, точка невозврата, либо быть отсылкой к Кубику Рубика — головоломке, которую Россия намерена «решить».
Украина добилась успехов в беспилотной войне, в том числе потому, что инженеры-изобретатели работают с боевыми частями напрямую, быстро предлагая решения фронтовых задач. В ответ министр обороны РФ Андрей Белоусов задумал «Рубикон» летом 2024 года. По словам командира Мамуки Мамулашвили из «Грузинского легиона» Вооружённых сил Украины, отряды «Рубикона» включают «опытных операторов, инженеров и людей, которые быстро обкатывают тактику и тут же бросают её на фронт». С этим подразделением он столкнулся в районе северного украинского города Сумы в прошлом году.
«Рубикон» «встраивается и развёртывается на тех участках фронта, которые Кремль считает важными», говорит Катерина Степаненко из Института изучения войны (ISW). С июля россияне вынудили Украину объявить об ограничениях как минимум на двух ключевых дорогах в Донецкой области, включая трассу на Славянск — самый северный город «пояса крепостей».
Я посетила Славянск в середине сентября. За несколько дней до поездки источники предупреждали о российских ударах по шоссе, ведущему туда, и присылали фотографии выгоревших машин, поражённых дронами. Инженер по наземным дронам Андрей Фонта рассказал, что когда «Рубикон» начал брать на прицел дороги вокруг Константиновки, за одну ночь были уничтожены 14 украинских автомобилей — «к сожалению, с потерями». Командир Вячеслав Билковский описал, как им пришлось оставаться в поле восемь суток вместо привычных четырёх после того, как россияне перерезали маршрут в тылу. Его товарищам удалось доставить боеприпасы, бензин для генераторов и другие грузы наземными и воздушными дронами.
Обратно из Славянска я увидела, как Украина начала устанавливать вдоль дорог сети для перехвата беспилотников. Система не идеальна — дроны порой проходят через проёмы и поражают транспорт, — но в большинстве случаев она работает. Украинские подразделения избегают скоплений на открытой местности и находят способы маскировать технику и склады.
Кампания по изоляции, проводимая Россией, вероятно, будет усиливаться. Замкомандира роты батальона разведки с позывным «Велес» оценил численность «Рубикона» примерно в 400 операторов дронов и 600 инженеров и специалистов по логистике. Украина ожидает, что подразделение быстро разовьётся в этом году — возможно, до 6 000 человек. Командир Мамулашвили считает угрозу управляемой: «“Рубикон” — не волшебство, — говорит он. — Они не неуязвимы: у них есть базы, логистика и люди, которые совершают ошибки». Но Украине по-прежнему не хватает средств среднего радиуса действия, способных поражать цели на дистанции от 20 до 100 километров. Это означает, что, по словам Фреда Кагана из Американского института предпринимательства (AEI), «у ребят из “Рубикона” и их активов есть относительное убежище для действий».
Проблема — в дефиците ресурсов, а не технологий. Ограничения финансирования заставили Украину жёстко расставлять приоритеты в производстве отечественного вооружения, сокращая выпуск некоторых полезных систем. Запад может помочь собственной кампанией по изоляции: у Москвы на Западе около $300 млрд резервов, которые можно было бы конфисковать — если бы США и Европа решились. Передайте эти активы Украине для финансирования производства вооружений. Как сказал «Велес»: «Если бы у нас были ресурсы, как у “Рубикона”, мы бы их выбили».
Статья, размещенная на этом сайте, является переводом оригинальной публикации с The Wall Street Journal. Мы стремимся сохранить точность и достоверность содержания, однако перевод может содержать интерпретации, отличающиеся от первоначального текста. Оригинальная статья является собственностью The Wall Street Journal и защищена авторскими правами.
Briefly не претендует на авторство оригинального материала и предоставляет перевод исключительно в информационных целях для русскоязычной аудитории. Если у вас есть вопросы или замечания по поводу содержания, пожалуйста, обращайтесь к нам или к правообладателю The Wall Street Journal.
