Автор: Андрей Ланьков — российский историк, специализирующийся на Северной Корее в Университете Кукмин, Сеул.
С момента вступления в должность в январе президент США Дональд Трамп включился в несколько геополитических кризисов — от войны России на Украине до конфликтов Израиля в Газе и с Ираном. Однако до сих пор он сравнительно мало высказывался по поводу растущей мощи режима Кима в Северной Корее, что побудило некоторых аналитиков предположить, будто администрация Трампа игнорирует одну из важнейших угроз безопасности в Азии.
Но Трамп не забыл о Северной Корее. Хотя его администрация сосредоточена на других приоритетных задачах, есть множество признаков того, что возобновление переговоров с Пхеньяном по-прежнему занимает высокое место в повестке президента. Вскоре после инаугурации Трамп заявил в интервью Fox News, что намерен «выйти на контакт» с Верховным лидером Северной Кореи Ким Чен Ыном, которого он назвал «умным парнем». В конце марта Трамп сообщил журналистам, что находится в «коммуникации» с Северной Кореей и намерен «что-то предпринять» по поводу этой страны «в какой-то момент». Более того, в команде по внешней политике Трампа ключевые посты в Госдепартаменте занимают специалисты по Корее, такие как Эллисон Хукер и Кевин Ким.
На самом деле есть несколько причин полагать, что возобновленные переговоры между Вашингтоном и Пхеньяном теперь могут привести к соглашению. Для Трампа это стало бы возможностью добиться внешнеполитического успеха, которого пока не удается достичь ни на Украине, ни на Ближнем Востоке. Не стоит забывать и о том, что у Трампа остались незавершенные дела с Северной Кореей: в свой первый срок он встречался с Кимом, но заключить сделку не удалось. Его возвращение к власти предоставляет ему второй шанс. Со своей стороны, северокорейский режим сегодня намного сильнее, чем несколько лет назад, но и он осознает, что его положение может скоро измениться — в первую очередь в связи с Россией. Кроме того, уже существует шаблон потенциальной «малой» сделки между Северной Кореей и США, которая, пусть и неидеальна, могла бы открыть путь вперед. Это, разумеется, будет нелегко, но сегодня складываются условия, способные вернуть Северную Корею за стол переговоров.
МЕНЯЮЩИЕСЯ УДАЧИ
Чтобы понять, какой может быть новая сделка между Трампом и Северной Кореей, стоит вспомнить их прежние контакты. В феврале 2019 года Трамп встретился с Кимом на саммите в Ханое, где стороны пытались достичь так называемой малой сделки. Согласно предложению США, Северная Корея должна была демонтировать все известные ядерные объекты в обмен на снятие — или как минимум существенное ослабление — санкций Совета Безопасности ООН, что принесло бы серьезное облегчение северокорейской экономике. Это и называлось «малой» сделкой, потому что КНДР при этом сохраняла бы часть ядерного арсенала. Речь не шла о «полной, поддающейся проверке и необратимой денуклеаризации» — так называемой «большой» сделке.
На тот момент Пхеньян оказался в затруднительном положении, и у администрации Трампа действительно был рычаг давления. Ким столкнулся с новыми жесткими санкциями Совбеза ООН, которые активно соблюдались не только США, но и Китаем с Россией — тогда они больше заботились о нераспространении ядерного оружия, чем о стабильности в Северо-Восточной Азии. В течение короткого периода санкции практически лишили КНДР внешней помощи и загнали ее в угол: экономика страны сократилась на 4,1% в 2018 году. Соглашение с США казалось вопросом выживания.
Тем не менее, в Ханое Северная Корея не сдалась. Стороны не смогли договориться о масштабах уступок со стороны Пхеньяна и перечне объектов, подлежащих демонтажу. Северокорейцы были готовы демонтировать весь комплекс в Йонбёне — главный ядерный научный центр страны, но США знали и о других урановых обогатительных объектах и настаивали на их включении в сделку. Переговоры рухнули почти сразу.
С тех пор, однако, Северная Корея заметно усилилась. После провала саммита Пхеньян не пал под тяжестью санкций, а, напротив, выиграл от непредвиденных геополитических сдвигов: Китай и Россия начали сближение с режимом.
Сначала, около 2019 года, Пекин стал смягчать свою позицию по отношению к Пхеньяну. Ядерная программа КНДР долгое время была камнем преткновения между Китаем и Северной Кореей, но по мере обострения конфликта Пекина с Вашингтоном, китайцы стали рассматривать общую границу с КНДР как жизненно важный буфер, защищающий северо-восток страны. С тех пор Китай, по-видимому, решительно настроен поддерживать Северную Корею на плаву, предоставляя ей пусть и умеренную, но практически безусловную помощь.
Неожиданное укрепление связей с Россией оказалось еще менее предсказуемым. После начала войны на Украине в феврале 2022 года российская армия столкнулась с острой нехваткой артиллерийских снарядов. Однако Москва вскоре обнаружила, что у Северной Кореи не только есть огромные запасы, но она и готова поставлять боеприпасы за немалую, но неразглашаемую сумму. К октябрю 2024 года доходы Пхеньяна от этих поставок, по оценке, составили $5,5 млрд — и это консервативная оценка. Для сравнения, в 2016 году, до введения санкций, весь экспорт КНДР составлял около $2,5 млрд. В 2024 году Северная Корея и Россия подписали официальное соглашение о военном союзе, а вскоре после этого Пхеньян отправил около 12 000 северокорейских солдат в Россию для участия в боевых действиях против Украины — в обмен на дальнейшие выплаты со стороны Москвы.
Параллельно с этим ядерный арсенал КНДР стремительно растет. С момента саммита в Ханое Пхеньян разработал и успешно испытал несколько новых систем доставки, включая твердотопливную межконтинентальную баллистическую ракету Hwasong-19, которую можно подготовить к запуску за считанные минуты и которая способна достичь любой точки на континентальной территории США. Стокгольмский международный институт исследования проблем мира (SIPRI) оценивает арсенал КНДР в 50 ядерных боеголовок. А по данным разведывательного управления Министерства обороны США, Северная Корея сегодня находится в «наиболее выгодном стратегическом положении за последние десятилетия». Как недавно написал политолог Виктор Ча в Foreign Affairs, если администрация Трампа вновь сядет за стол переговоров с режимом Кима, «Вашингтону, возможно, придется предложить Пхеньяну серьезные уступки». Но несмотря на ослабление американского рычага давления, есть основания полагать, что некая вариация малой сделки все еще достижима.
Прежде всего, с момента возвращения Трампа в Белый дом Пхеньян подает сигналы о готовности к переговорам. По словам нескольких источников, северокорейские официальные лица и дипломаты в последние недели передали ряду стран, что хотели бы возобновить диалог с США. Это соответствует и другим признакам, включая более мягкий тон в официальных СМИ КНДР.
ЗНАКИ ВОЗВРАЩЕНИЯ
С точки зрения Пхеньяна, возобновление параметров малой сделки привлекательно по двум простым причинам. Во-первых, нынешний объем торговли с Россией вряд ли сохранится после окончания войны на Украине. Финансовые потоки из Москвы могут прекратиться практически мгновенно. За пределами торговли боеприпасами у стран нет реальных перспектив: экономики слишком разные. Те немногие товары, которые Северная Корея может продать на международном рынке — например, минералы и морепродукты, — малоинтересны российским импортёрам. Этот дисбаланс уже подрывал попытки экономического сближения между странами в прошлом. В течение десятилетий торговля между КНДР и РФ активизировалась только тогда, когда Москва соглашалась её субсидировать — и в Пхеньяне это прекрасно понимают.
Если и когда война на Украине закончится, поддержка со стороны Китая, вероятно, продолжится — но КНДР вряд ли устраивает перспектива полной зависимости от своего гигантского соседа. Северокорейские руководители всегда воспринимали Китай как потенциальную угрозу: это единственная страна, обладающая и волей, и возможностями вмешаться во внутреннюю политику КНДР. Именно поэтому Пхеньян последовательно дистанцировался от Пекина. Эта тенденция только усилилась при Киме. Когда в 2013 году был арестован и казнен главный советник Кима, Чан Сон Тхэк, одним из официальных обвинений против него стало якобы намерение пойти на уступки Китаю.
Вместо зависимости от Китая Пхеньян предпочёл бы диверсифицировать источники помощи — и это стало бы возможно в случае возобновления сделки по типу ханойской и снятия санкций ООН. Например, новоизбранный президент Южной Кореи Ли Чжэ Мён может захотеть продолжить прогрессивную традицию оказывать Северу помощь и предоставлять субсидированные торговые соглашения. Если санкции будут сняты, КНДР сможет также возобновить переговоры с Японией. На протяжении лет две страны обсуждали компенсации за колониальное прошлое (1910–1945), включая принудительный труд, эксплуатацию ресурсов и дискриминацию корейского населения.
Возможность свободного маневра как в геополитике, так и в экономике — весомый стимул для режима Кима. Принятие сделки с Трампом могло бы одновременно ослабить экономическое давление и вернуть Пхеньян к привычной стратегии игры на противоречиях между великими державами.
НАИМЕНЕЕ ПЛОХОЙ ВАРИАНТ
У малой сделки есть серьезные изъяны как для КНДР, так и для США. Она не приведет к денуклеаризации Северной Кореи, и Пхеньян, скорее всего, попытается сохранить часть своих объектов в тайне. Но такая сделка может замедлить — а возможно, и остановить — дальнейшее развитие ядерной программы КНДР. Демонтаж реакторов и большинства центрифуг означал бы потерю основной производственной и исследовательской базы. Это резко сократило бы количество ядерных боезарядов, которые КНДР способна производить, и замедлило бы технологический прогресс в области ОМП. С учетом достигнутого Пхеньяном с 2019 года, даже после сделки КНДР сохранила бы ядерный арсенал, достаточный для сдерживания любого нападения. То есть её безопасность не пострадает.
Северокорейские руководители также могут воспринимать момент прихода Трампа к власти как лучший шанс добиться снятия санкций. В Пхеньяне традиционно скептически относятся к долговечности договоров с демократическими странами: они исходят из того, что смена правящей партии может привести к отмене договорённостей — как это случилось, например, с иранской ядерной сделкой, заключенной при Обаме и отмененной Трампом. Тем не менее, если санкции будут сняты сейчас, КНДР может рассчитывать, что их не удастся ввести заново. Даже если, допустим, в 2028 году к власти придёт демократ и решит возобновить санкционное давление, США будет трудно заручиться поддержкой Китая и России, которые теперь предпочитают сохранять статус-кво в КНДР, нежели добиваться её разоружения.
Таким образом, у северокорейского руководства есть веские причины рассмотреть предложения, которые может сделать вторая администрация Трампа.
Конечно, если переговоры возобновятся, Пхеньян, скорее всего, займет более жесткую позицию, а США, возможно, придется согласиться на условия хуже, чем в Ханое. Но в прошлый раз КНДР, по сути, выиграла — она отказалась от сделки, и за это не последовало серьезных последствий: спасли её напряжение между Китаем и США и война на Украине. Сейчас же Пхеньяну может быть выгодно заключить сделку, которая обеспечит ему большую экономическую автономию и дистанцию от потенциально опасных соседей. И, возможно, он заинтересуется в этом, если удача обернется спиной.
Статья, размещенная на этом сайте, является переводом оригинальной публикации с Foreign Affairs. Мы стремимся сохранить точность и достоверность содержания, однако перевод может содержать интерпретации, отличающиеся от первоначального текста. Оригинальная статья является собственностью Foreign Affairs и защищена авторскими правами.
Briefly не претендует на авторство оригинального материала и предоставляет перевод исключительно в информационных целях для русскоязычной аудитории. Если у вас есть вопросы или замечания по поводу содержания, пожалуйста, обращайтесь к нам или к правообладателю Foreign Affairs.
