Элизабет Бро, обозреватель Foreign Policy и старший научный сотрудник Atlantic Council.
Дело прекращено! В Окружном суде Хельсинки завершился показательный процесс над тремя членами международного экипажа. Эти офицеры командовали «теневым» танкером, который в декабре 2024 года повредил как минимум пять подводных кабелей в Финском заливе. Теперь по громкому делу вынесен вердикт: хотя суд признал, что офицеры совершили квалифицированное повреждение имущества, он постановил, что у Финляндии нет юрисдикции для их преследования. Иными словами, суда могут резать кабели практически безнаказанно — почти везде.
По крайней мере, пока. Прокуратура уже объявила об апелляции, что даёт надежду тем, кто выступает за неотвратимость ответственности.
Вы, возможно, помните драматический эпизод в Рождество: в темноте сотрудники финской пограничной службы и полиции спускались по верёвкам на борт Eagle S. Это происходило в Финском заливе, где всего за несколько часов танкер задел один подводный силовой кабель и четыре кабеля связи. Когда пограничники и полиция вмешались, Eagle S приближался к ещё одному силовому кабелю. Если бы финны не остановили его, «теневой» танкер — следовавший из российского балтийского порта Усть-Луга — мог задеть не только этот кабель, но и дополнительные линии связи.
Захват танкера был дерзким шагом. Идущий под флагом Островов Кука Eagle S относится к «теневому флоту» России — парку судов, перевозящих российскую нефть в такие страны, как Индия и Китай, в обход западного ценового потолка. Этот флот жизненно важен для Москвы. Финны понимали, что попытка задержать танкер может повлечь ответные действия.
Была и другая проблема: в момент задержания Eagle S находился в исключительной экономической зоне (ИЭЗ) Финляндии, и ущерб был нанесён также в ИЭЗ. В территориальных водах (до 12 морских миль от берега) государства обладают полной юрисдикцией, но это не распространяется на ИЭЗ. Конвенция ООН по морскому праву (ЮНКЛОС) устанавливает, что в экономических зонах прибрежные государства имеют «суверенные права» для целей конкретной экономической и экологической деятельности.
Задержание судна силами полиции и пограничной службы в ИЭЗ и буксировка его в территориальные воды были шагами решительными и, по мнению некоторых, не до конца правомерными. Но, с точки зрения финской стороны, нужно было остановить Eagle S до того, как он нанесёт ещё больший вред критически важной инфраструктуре на морском дне. К моменту захвата судно волочило якорь почти 62 мили, а Балтика уже более двух лет переживала череду загадочных инцидентов с кабелями и трубопроводами.
В августе капитану и двум старшим офицерам предъявили обвинения в квалифицированном повреждении имущества и квалифицированном вмешательстве в работу средств связи, и процесс начался в том же месяце. С учётом того, что кабели были повреждены в ИЭЗ, сам факт начала процесса демонстрировал решимость Финляндии. Это был и риск: прокуратуре нужно было доказать умысел. Смогут ли прокуроры показать, что экипаж сознательно волочил якорь? Если бы им удалось преодолеть и проблему юрисдикции, и проблему умысла, другие пострадавшие страны могли бы применить ту же стратегию.
В первый день слушаний все трое заявили о невиновности: по их словам, повреждение кабелей — несчастный случай, а якорь оказался в воде из-за неисправности якорной лебёдки. Eagle S — действительно «ржавая посудина», принадлежащая, как и большинство судов «теневого флота», «бумажной» компании: в реестре владельцев указан адрес бизнес-центра при дубайском отеле. Финские журналисты сумели установить бенефициара — русскоязычную женщину с азербайджанским паспортом, оформившую не менее семи фирм-прокладок.
Далее последовал мощный ход обвинения. Прокуроры не стали доказывать, что офицеры умышленно волочили якорь. Вместо этого они заявили: выйдя в море на судне в столь плохом техническом состоянии, где лебёдка могла отказать, трое мужчин проявили умысел на причинение вреда. Это элегантно обходило, казалось бы, неразрешимую дилемму с доказыванием намерения повредить кабели. Новый подход предложили и к вопросу юрисдикции: поскольку последствия преступных действий проявились в Финляндии, страна обладает правом преследования.
Прокуроры представили впечатляющие факты. «Чёрный ящик» танкера перестал записывать координаты как раз перед ударом по силовому кабелю Estlink 2. А 7 января, когда Eagle S и его экипаж удерживали в Финляндии, управляющая компания (располагалась в небольшом офисном центре в пригороде Мумбаи) инструктировала капитана уничтожить доказательства: «Никому, пожалуйста, этот список не передавайте. Уничтожьте его. Потому что они вернутся и потребуют с вас компенсацию за весь ущерб», — говорили в компании капитану, не подозревая, что их слушает финская полиция.
10 сентября процесс завершился. Прокуроры просили назначить тюремные сроки не менее двух с половиной лет. Это может показаться несуровым — особенно учитывая, что декабрьский инцидент обошёлся владельцам кабелей как минимум в 60 млн евро. Но на кону стоял принципиальный вопрос: равносилен ли выход в море на «ржавой посудине» умыслу на повреждение подводной инфраструктуры? Если бы суд согласился с обвинением и по сути, и по юрисдикции, это могло бы стать серьёзным сдерживающим фактором для будущих атак.
3 октября суд огласил решение. По его мнению, волочимый якорь причинил «очень серьёзные экономические потери в смысле законодательно определённого состава альтернативно вменённого преступления — то есть квалифицированного повреждения имущества — и эти потери были понесены в Финляндии». Прокурорам удалось убедить суд в наличии умысла, но он постановил, что «применить финское уголовное право к этому делу невозможно». Иными словами, Финляндия не обладает юрисдикцией.
С учётом чёткой границы в ЮНКЛОС между территориальными и нетерриториальными водами вердикт не стал неожиданностью. Но он всё равно тревожит. Финляндия попыталась пресечь инциденты с кабелями средствами правового государства — и потерпела неудачу. Возможно, государства получили новый юридический инструмент против диверсий в территориальных водах. Но если апелляция не будет удовлетворена, потенциальные злоумышленники смогут безнаказанно повреждать кабели и трубопроводы при условии, что остаются за пределами чьих-либо территориальных вод.
Статья, размещенная на этом сайте, является переводом оригинальной публикации с Foreign Policy. Мы стремимся сохранить точность и достоверность содержания, однако перевод может содержать интерпретации, отличающиеся от первоначального текста. Оригинальная статья является собственностью Foreign Policy и защищена авторскими правами.
Briefly не претендует на авторство оригинального материала и предоставляет перевод исключительно в информационных целях для русскоязычной аудитории. Если у вас есть вопросы или замечания по поводу содержания, пожалуйста, обращайтесь к нам или к правообладателю Foreign Policy.
