Дэвид Игнатиус: С возвращением в наш глобальный чат. Сегодня проходят переговоры по Украине — сразу после вчерашней потрясающей «Пёрл-Харбор»-атаки; продолжаются переговоры по Газе, Ирану; впереди — Китай… В остальном — ничего не происходит.
Вопрос:
Mогут ли быть неожиданные удары дронов в глубь США?
Украина проложила путь, она показала миру, как это можно сделать. Россия только что потеряла треть своего стратегического бомбардировочного флота.
Планирует ли Китай сделать то же самое здесь, в Америке? Если да, что мы делаем с этим?
Дэвид Игнатиус:
Мне неприятно это говорить, но Китай уже начал свою стратегическую кампанию по ослаблению США: атаки вредоносным ПО типа «Salt Typhoon» на нашу систему связи, а также другие атаки — на электросети, трубопроводы и критически важную инфраструктуру на случай кризиса. Они годами ведут эту «подготовку к полю битвы». Перл-Харбор уже произошёл (в скрытом киберпространстве), и общественность этого не заметила.
Вопрос:
Насколько недавние удары дронов повлияют на переговоры и летнее наступление России?
Это был мощнейший удар и ещё один пример того, как Украина переизобретает современную войну на ходу. Эти люди раз за разом проявляют изобретательность, чтобы компенсировать преступную нехватку поддержки, и уничтожить столько самолётов — это невероятно. Но война всё равно ускользает, ведь Путин бросает своих солдат в мясорубки по всей линии фронта. Смогут ли они победить без нашей поддержки?
Дэвид Игнатиус:
Моё предположение: эти атаки дронов только укрепят решимость Путина продолжать войну, пока Украина не перестанет быть «анти-Россией». (Он в этом потерпит поражение, что и делает эту войну такой трагически бессмысленной.) Это был зрелищный подвиг, который поднимет боевой дух на Украине — в той войне, которую мы (и они) должны считать долгой.
Вопрос:
Китай или Северная Корея заменят российские бомбардировщики?
К сожалению, Трамп и Путин делают так, что Си кажется вменяемым.
Дэвид Игнатиус:
Си может быть «вменяемым», но это не значит, что он доброжелателен. Китай — единственный настоящий «равный» конкурент США и останется таковым на протяжении жизни большинства из нас.
Вопрос:
Какие пути эскалации у России остаются, кроме ядерных, после атак дронов?
Многие комментаторы предполагают, что Россия может жестоко ответить на удары украинских дронов. Кажется, что она уже исчерпала большинство обычных методов эскалации. Каким образом конфликт может продолжать обостряться, если не считать ядерную эскалацию?
Дэвид Игнатиус:
По мере того как украинская ПВО истощается, города становятся всё более открытыми мишенями для ракет, дронов и, возможно, бомбардировщиков Путина. Многие районы Киева до сих пор относительно не пострадали от бомбёжек. Это может измениться. Россия также может использовать более разрушительное противопехотное оружие — и даже химическое или другие виды ОМП. Украина тоже может усилить удары по территории России. Есть множество операций (убийства, и т.п.), которые Украина рассматривала, но США запрещали. Эти запреты могут быть пересмотрены.
Вопрос:
Как эта атака влияет на ядерную триаду?
Многие из этих уничтоженных бомбардировщиков — те же, что могут быть использованы для ядерных ударов. Я понимаю, что они не основной носитель, но игнорировать их нельзя. Как лёгкость, с которой был выведен из строя один из элементов триады, влияет на ядерную стабильность?
И кстати: есть ли признаки, что кадеты Вест-Пойнта хотят идти в подразделения ПВО? Похоже, это сейчас перспективное направление. Нам нужны новые технологии и стратегии защиты даже для баз в глубине США.
Дэвид Игнатиус:
Отличный вопрос. Уязвимость авиационного компонента российской «триады» стала ужасающей и очевидной на прошлых выходных. Интересно, какие приказы были отданы в воскресенье российским подлодкам с ракетами. И ещё: возникает вопрос — насколько уязвимы стратегические бомбардировщики США? Надеюсь, нет, но это важный вопрос прямо сейчас.
Вопрос:
Была ли упущена возможность для США?
Если Путин упустил шанс закончить войну на выгодных для него условиях… насколько США упустили шанс сохранить своё влияние, когда Украина в конце концов выйдет из этого конфликта сильной?
Дэвид Игнатиус:
Если Трамп бросит Украину, это, на мой взгляд, серьёзно подорвёт позиции США как надёжного союзника, особенно в Европе. «Уйти» будет дорогостоящей ошибкой.
Вопрос:
Что теперь с Польшей?
Стоит ли беспокоиться из-за её движения вправо? Насколько велико влияние президента? Чего ждать от следующих парламентских выборов? Когда они состоятся?
Дэвид Игнатиус:
Президент Польши обладает серьёзной властью в их системе, и Польша становится всё более важной опорой восточного фланга НАТО — так что это серьёзно. Я буду особенно внимательно следить за отношениями между новым президентом Каролем Навроцким и канцлером Германии Мерцем. Учитывая сложную историческую подоплёку в германо-польских отношениях, потребуется мудрость с обеих сторон. Также любопытно, распространится ли эта тенденция правого национализма дальше.
Вопрос:
Путин называет себя религиозным человеком. Как он оправдывает то, что делает с Украиной?
Как Путин может говорить, что он религиозен, разрушая Украину?
Дэвид Игнатиус:
Очевидный ответ, судя по всему, — он лицемер. Но он далеко не первый «религиозный» лидер, ведущий несправедливую войну.
Вопрос:
Будет ли возвращён воинский призыв? В каком году он был отменён?
Спасибо.
Дэвид Игнатиус:
Призыв в США был отменён в 1973 году. С тех пор действовала профессиональная добровольческая армия, и, по военным меркам, её считали успешной. Но если набор продолжит падать ниже целей, и армия не сможет добровольно заполнить ряды квалифицированными кадрами, давление за возвращение призыва возрастёт. Кроме того, многие лидеры (начиная с отставного генерала Стэнли Маккристала) считают, что всеобщая национальная служба могла бы стать способом сплотить фрагментированную Америку.
Вопрос:
США истощили свои запасы боеприпасов из-за двух войн?
Завод в Скрантоне работает круглосуточно, новый завод только запускается. Мне кажется, причина, по которой Украине не поставляют новое оружие, скорее логистическая, а не политическая. Напомню: Скрантон делает гильзы, которые затем отправляются на завод в Айове, где они заполняются взрывчаткой. Этот завод пострадал от пожара ранее в этом году.
Дэвид Игнатиус:
Да, насколько мне известно, запасы боеприпасов действительно истощены — но не до такой степени, чтобы США оказались уязвимыми. Вместо этого Америка давит на союзников в Европе и Азии, чтобы они сократили свои запасы (и начали новое производство). По мере того, как дроны становятся основным оружием в Украине, дефицит снарядов станет менее критичным.
Вопрос:
Что дальше для Украины?
После впечатляющего рейда 1 июня, что дальше? Есть ли у Украины другие дроны, готовые к ударам по производству оружия? По военным штабам? Я не военный, но на их месте я бы заложил резервные и вторичные планы.
Мой прогноз: Украина использует дроны против 50 000 солдат, готовящихся к летнему наступлению.
Но я считаю, что эта война продолжится, пока Путин не будет устранён или не умрёт.
Дэвид Игнатиус:
Говорят, что Украина планировала операцию «Паутинa» в воскресенье в течение 18 месяцев. Какие ещё операции были запущены много месяцев назад и «созреют» в ближайшие недели и месяцы? Украина точно будет использовать дроны, чтобы замедлить наступление российских войск. Но Россия серьёзно усилила свои возможности РЭБ, чтобы «ослепить» дроны или сбивать их с курса. Продвигающиеся российские силы теперь будут находиться под куполом РЭБ, что затруднит действия украинских беспилотников.
Вопрос:
Вы сожалеете, что подорвали шансы Джо Байдена на переизбрание, ведь в результате мы получили Трампа?
Дэвид Игнатиус:
Я не сожалею, что написал в сентябре 2023 года, что Байдену не стоит баллотироваться, потому что его участие повышает шансы Трампа на победу.
https://www.washingtonpost.com/opinions/2023/09/12/biden-trump-election-step-aside/
Скорее я сожалею, что он не прислушался к аргументам — моим и других — что ему нужно было вовремя уйти, чтобы Демпартия смогла выбрать сильного кандидата, который победил бы Трампа.
Вопрос:
Как быстро американские авиабазы могут отреагировать на продемонстрированную уязвимость, выявленную украинским успехом?
Похоже, у нас много передовых баз, уязвимых для местных угроз. Способны ли мы эффективно реагировать?
Дэвид Игнатиус:
Предполагаю, что базы США гораздо менее уязвимы, чем российские. Но уверен, что пересмотр этой уязвимости — и требования усилить защиту — идёт прямо сейчас.
Вопрос:
Что будет, если все ошибаются, и Россия рухнет, потому что разрушила собственную экономику?
Со сверхвысокими процентными ставками и серьёзной инфляцией Россия находится под угрозой коллапса.
Дэвид Игнатиус:
Коллапс России, вероятно, приведёт к фрагментации федерации и борьбе за контроль над ядерным оружием — то есть к очень, очень опасной ситуации. Но, к лучшему или худшему, я думаю, что риск потери Путиным контроля очень мал — и, вероятно, стал ещё меньше после неожиданной украинской атаки.
Вопрос:
Украина рассматривала возможность атаки лично на Путина? Разве у Путина нет дачи, по которой можно ударить дроном? К слову, в офисе Путина в Кремле разве нет окон? Я не шучу: пора играть по-крупному.
Дэвид Игнатиус:
Я уверен, что Украина рассматривала такие атаки. И вы правы: игра по-крупному только начинается. Но предупреждение: русские умеют вести грязную войну.
Вопрос:
Почему Белый дом предпочитает бизнес интересам свободы — по отношению к России и Украине?
Мистер Трамп, похоже, не хочет злить Россию и высказывался о будущих бизнес-сделках, несмотря на то, что тактика России — это военные преступления, а её лидер — диктатор. В отличие от Украины, народ которой борется за самоопределение. Если мирное соглашение так и не будет заключено (а большинство экспертов в этом уверены), что сделает Трамп? Осмелится ли он заключить бизнес-сделку с Россией?
Дэвид Игнатиус:
Увлечение Трампа Россией как будущей «золотой жилой» кажется странным. Экономисты, изучающие Россию, говорят, что страна в беспорядке — коррумпирована, слаборазвита, не может превратить интеллектуальный потенциал в устойчивые инновации (за пределами оборонки). Странно, но Трамп зациклился на «разбогатеть в России» ещё с конца 1980-х. Теории заговора в сторону (я, как правило, их отвергаю), это просто не имеет смысла.
Вопрос:
Являются ли лидеры стран неприкосновенными во время войны?
Мне кажется, что во время войн богатыe и могущественные втягивают бедных и средний класс в бойню ради своих интересов. Это, конечно, не всегда так, но довольно часто.
К сожалению, социопаты добиваются успеха в политике, а наша политика реагирует так, будто у них сбалансированный разум.
Трудно представить, что у Владимира Путина есть человеческое сочувствие к погибшим с любой стороны. Если санкции вредят экономике России, будет ли ему до этого дело, несмотря на миллиарды, которые он заработал? Если гибнут тысячи российских солдат, почувствует ли он утрату?
Я понимаю, что предложение рискованное, но если такие изолированные от последствий лидеры, как Путин, не несут личной цены — где тогда сдерживающий фактор?
Стоит ли миру подумать о политике целенаправленных убийств тех, кто развязывает бессмысленные войны?
Дэвид Игнатиус:
Убийства иностранных лидеров обычно считаются запретной практикой (и слава Богу). Но правила могут меняться во время войны. Говорят, русские несколько раз пытались убить Зеленского — но пока не бомбили администрацию, где он работает.
Вопрос:
В Газе погибло более 50 000 человек. Можете прокомментировать?
В Вашингтоне и теперь в Колорадо насилие называют антисемитизмом, хотя на самом деле это протест против геноцида и политики голода, проводимой Израилем в Газе. Американцы, арабы, арабо-американцы и европейцы отчаянно нуждаются в легальном и эффективном способе остановить этот геноцид и начать путь к безопасной палестинской родине — хотя бы маленький шаг. Что вы думаете? Эта тема, похоже, всё сильнее раскалывает Демпартию, особенно среди молодёжи.
Дэвид Игнатиус:
Война в Газе шокирует и печалит меня — от теракта ХАМАСа 7 октября до колоссальных потерь среди палестинских гражданских и затягивания конфликта дольше, чем, по мнению многих израильских военных, это оправдано.
https://www.washingtonpost.com/opinions/2025/05/28/gaza-war-end-netanyahu-trump-plan/
Вопрос:
Сколько времени нужно Европе, чтобы масштабировать производство вооружений для Украины?
Европа много говорит о поставках оружия Украине — особенно учитывая сомнения в готовности Трампа продолжать помощь. Но это ведь не кран, который можно просто открыть. Сколько реально нужно времени, чтобы создать мощности, людей, инфраструктуру?
Дэвид Игнатиус:
Европа действительно прилагает усилия (и это достойно уважения), чтобы производить больше оружия для Украины и усиливать свою оборону. Германия, долгое время отстававшая, теперь заявляет, что будет тратить 5% ВВП на оборону и строить крупнейшую армию в Европе. Но смогут ли они восполнить дефицит оружия и разведданных, если Трамп прекратит поддержку? Увы, мне говорят (и украинцы, и европейцы), что ответ — нет.
Вопрос:
Каковы глубокие корни стремления Путина захватить Украину? Почему россияне остаются политически пассивными?
Каковы глубокие причины амбиций Путина по отношению к Украине? Почему россияне так пассивны политически?
Дэвид Игнатиус:
Путин одержим потерей Украины как минимум с 2007 года. Это почти мистическая одержимость. Именно поэтому я не думаю, что он готов к компромиссу (и не будет ещё долго). Почему россияне разделяют его катастрофическую одержимость? Это загадка, но, похоже, общество действительно верит, что Запад ополчился против них и использует Украину, чтобы уничтожить Россию. Иначе говоря, народ несёт тот же комплекс жертвы, что и сам Путин.
Вопрос:
Использует ли Украина собственные технологии для запуска дронов по России, или получает их от других стран?
Дэвид Игнатиус:
В основном — украинские технологии. Они стали в этом очень, очень сильны. Честно говоря, США могли бы поучиться у них.
Вопрос:
Повысилась ли вероятность того, что Путин применит ядерное оружие?
После ударов украинских дронов вглубь территории России военные блогеры называют это «Перл-Харбором» для России. Использует ли Путин ядерное оружие?
Дэвид Игнатиус:
Согласно российской доктрине, тактическое ядерное оружие может быть применено для предотвращения нападения на родину или стратегического поражения вооружённых сил. Существует реальная угроза того, что Путин использует воскресную атаку как предлог для эскалации.
Вопрос:
Проводятся ли спецоперации на территории России?
Когда произошло Курское вторжение, я подумал — отличная возможность заслать агентов. Если украинцы думали так же, может, мы сейчас видим результаты?
Дэвид Игнатиус:
С самого начала войны Украина использует агентурные сети внутри России — и делает это очень профессионально. Вот мой материал о главе украинской военной разведки после интервью с ним прошлой осенью:
https://www.washingtonpost.com/opinions/2024/04/17/kyrylo-budanov-ukraine-general-russia-war-attacks/
Вопрос:
Война против университетов… уже нанесён непоправимый урон?
Атаки на иностранных студентов — не навредили ли они уже американским колледжам и университетам? Если бы я был иностранным студентом, с учётом нападок на студентов, науку и академические институты, — зачем ехать сюда?
Дэвид Игнатиус:
Я считаю, что нападение администрации Трампа на американские университеты — возможно, самая большая стратегическая угроза для США в долгосрочной перспективе. Я не могу поверить, что Трамп и Ко так безответственно обращаются с нашим национальным достоянием.
Вопрос:
Как может быть реализован законопроект о 500% пошлине на покупателей российской нефти?
Как США и Европа смогут проверить, что «теневой флот» действительно перестал поставлять нефть в Индию и Китай, если они скажут, что «перестали покупать»? Блокада? Обыск судов? Это же необходимое условие для эффективности такой пошлины.
Дэвид Игнатиус:
США и Европа будут проводить проверки и другие агрессивные меры контроля. Задержка с введением контроля над «теневым флотом» была позором. Я писал об этом в прошлом году. Поразительно, но администрация Байдена тогда посчитала, что борьба с инфляцией важнее, чем ограничение экспорта российской нефти.
https://www.washingtonpost.com/opinions/2024/06/18/russia-oil-sanctions-ukraine-white-house-inflation/
С сожалением (так много хороших вопросов остаются без ответа), но наше «время закрытия» в пабе мнений подошло. Возвращайтесь через две недели — я постараюсь ответить на большее количество этих очень важных вопросов.
Статья, размещенная на этом сайте, является переводом оригинальной публикации с The Washington Post. Мы стремимся сохранить точность и достоверность содержания, однако перевод может содержать интерпретации, отличающиеся от первоначального текста. Оригинальная статья является собственностью The Washington Post и защищена авторскими правами.
Briefly не претендует на авторство оригинального материала и предоставляет перевод исключительно в информационных целях для русскоязычной аудитории. Если у вас есть вопросы или замечания по поводу содержания, пожалуйста, обращайтесь к нам или к правообладателю The Washington Post.
