Автор: Юлия Федоринова, руководитель российского бюро Bloomberg
Сразу после распада Советского Союза Зафар Хашимов отправился из родного Ташкента в Англию, чтобы учиться в университете. Там он часто заходил в местный супермаркет сети Sainsbury’s — и выходил оттуда с идеей.
Спустя примерно три десятилетия Хашимов руководит крупнейшей розничной сетью Узбекистана по объёму выручки. С момента смены руководства страны и окончания её экономической изоляции девять лет назад его сеть Korzinka выросла с менее чем 20 магазинов до почти 200. Недавно компания открыла крупнейший в регионе продовольственный распределительный центр, после того как привлекла 100 миллионов долларов от иностранных инвесторов.
«Узбекистан стал счастливым местом», — говорит 57-летний Хашимов в интервью в своём офисе на тихой улице Ташкента, где мечети и продуктовые рынки соседствуют с брутальной советской архитектурой. В мире не так много мест, где можно получить столь огромные дивиденды, добавляет он.
Именно это настроение подпитывает инвестиционный бум в стране, которая когда-то была важнейшим узлом мировой торговли на Шёлковом пути, а затем превратилась в советскую периферию, живущую в тени России.
В этом году Citibank, JPMorgan Chase & Co. и Franklin Templeton открыли свои офисы в Ташкенте — столице Узбекистана, насчитывающей более 2200 лет истории. Инвесторы из Китая, Турции и стран Ближнего Востока уже вливают в страну миллиарды, а американцы и европейцы пока лишь готовятся вступить в игру. Компании — от австралийских до шведских — изучают возможности для сотрудничества.
Саудовская ACWA Power Co. реализует в Узбекистане проекты в области возобновляемой энергетики на сумму 15 миллиардов долларов, что делает страну крупнейшим рынком компании за пределами Саудовской Аравии.
Поскольку Россия находится под санкциями из-за войны на Украине, Узбекистан стал одним из рынков, чья роль стремительно возрастает. По данным Агентства по привлечению инвестиций, приток прямых иностранных инвестиций должен вырасти с 11,9 млрд долларов в 2024 году до 42 млрд долларов в 2025 году.
Китай обогнал Россию и стал главным источником внешнего финансирования, обеспечивая до 28% иностранных инвестиций и кредитов, по данным консалтинговой фирмы Macro-Advisory, работающей в Евразии.
Этот приток средств также подчёркивает трансформацию Узбекистана — из замкнутой мусульманской страны без выхода к морю, где граждане почти не имели банковских счетов, должны были получать государственные разрешения для выезда за границу и не могли репатриировать прибыль, — в страну с открытыми границами и динамично развивающейся финтех-индустрией.
Экономика Узбекистана удвоилась с 2020 года, превысив отметку в 100 миллиардов долларов. Этому способствовали близкие к рекордным цены на золото — страна входит в десятку крупнейших производителей драгоценного металла в мире.
Переломным моментом стал 2016 год, когда умер Ислам Каримов — союзник Владимира Путина, управлявший страной четверть века с момента её независимости. Его преемник Шавкат Мирзиёев, занимавший пост премьер-министра 13 лет, открыл страну миру, сохранив при этом тесные связи с Россией и урегулировав территориальные споры с соседями, включая Таджикистан.
Реформы валютного режима и торговых правил, позволившие Хашимову расширить Korzinka (в переводе с русского — «корзинка»), также открыли Узбекистан для глобальных инвесторов. В 2019 году правительство впервые вышло на рынок еврооблигаций.
Доходность по облигациям на сумму 635 миллионов долларов с погашением в 2031 году снизилась более чем на 80 базисных пунктов с начала третьего квартала — до минимального уровня за три с половиной года.
«В 2019 году инвесторы буквально спрашивали нас, где находится Узбекистан на карте, — вспоминает Джасур Каршибаев, советник министра экономики и финансов. — Сегодня многие приезжают в Ташкент с другим вопросом: когда будет следующее размещение?»
Как и на любом развивающемся рынке, инвестиции в Узбекистан сопряжены с рисками. В отчёте Госдепартамента США отмечается отсутствие реальной оппозиции и нарушения прав человека. Хотя страна стабильно улучшает свои позиции в индексе восприятия коррупции Transparency International с 2018 года, она всё ещё занимает 121-е место из 180.
В мае агентство S&P Global Ratings повысило прогноз по рейтингу Узбекистана до «позитивного». Однако сам рейтинг — BB- — остаётся на три ступени ниже инвестиционного уровня.
«Вопрос в том, сможет ли страна успешно реализовать свои экономические реформы, потому что сейчас рынок уже закладывает в цену слишком много оптимизма», — отмечает Жолт Папп, главный инвестиционный специалист по рынкам развивающихся стран в JPMorgan Asset Management.
Главный риск, по его словам, заключается в том, что нынешние успехи во многом держатся на личности Мирзиёева. 68-летний лидер остаётся популярным, хотя и не оставляет пространства для открытой критики. В 2023 году он инициировал референдум о внесении поправок в конституцию, которые позволяют ему оставаться у власти до 2037 года.
«Влияние расширенной семьи и ближайшего окружения президента по-прежнему будет определяющим фактором в экономике», — говорит Крис Уифер, генеральный директор Macro-Advisory. Прошлым летом Мирзиёев назначил свою 40-летнюю дочь Саиду Мирзиёеву на восстановленный пост главы президентской администрации.
«Понимание того, кто обладает властью и влиянием — а ещё важнее, кто ими не обладает, — критически важно для управления инвестиционными рисками в Центральной Азии», — добавляет Уифер.
Хашимов хорошо понимал, кто дёргает за ниточки, когда начинал бизнес после распада СССР в 1991 году. Как и многие предприниматели переходного периода, он начинал с компьютерной сборки и дистрибуции, выстраивая сеть международных партнёров. Но в 1996 году Каримов ввёл жёсткие ограничения на внешнюю торговлю, и Хашимов переключился на розницу, основав Korzinka. До 2016 года ему удалось открыть лишь 18 супермаркетов, занимаясь параллельно другими небольшими делами.
«Вести бизнес тогда было опасно, — говорит он. — Мы боялись слишком сильно вырасти и стать заметными».
После того как Мирзиёев отпустил курс сума, отменил ограничения на поездки и разрешил свободное движение капитала, страну начали замечать совсем другие люди.
Быстрый рост и реформы вызвали высокую инфляцию, в том числе из-за отмены госдотаций на энергию. Несмотря на это, банки активно кредитуют бизнес и население, даже при ставках выше официальной ставки Центробанка в 14%.
«Узбекистан теперь рассматривается как новый источник размещений, что стало позитивным событием, ведь санкции против России исключили ранее крупный сегмент рынка», — говорит Алан Сио, сопредседатель по корпоративному долгу развивающихся рынков в Ninety One, управляющей активами на сумму свыше 180 млрд долларов.
Ожидается, что волна первичных публичных размещений акций, в том числе приватизация госпредприятий, привлечёт широкий круг инвесторов.
Среди них — компании из стран Персидского залива, имеющих культурные и религиозные связи с Узбекистаном, а также Китай, который рассматривает регион как возможность занять вакуум, оставленный Россией. Об этом говорит Джованни Сальветти, партнёр Rothschild & Co. в Дубае, руководитель подразделения по СНГ, консультирующий страну по вопросам IPO. Среди банков, организующих туры для инвесторов, — Barclays и Citibank.
Золотодобывающая компания Navoi Mining & Metallurgical Co., планирующая увеличить добычу на 30% за пять лет, стремится к оценке в 20 миллиардов долларов. Производитель урана NavoiYuran, разместивший в июне еврооблигации на 300 млн долларов, должен выйти на IPO в следующем году согласно указу президента.
Franklin Templeton назначен управляющим национальным инвестиционным фондом Узбекистана UzNIF объёмом 1,7 млрд долларов, доли которого также будут продаваться инвесторам.
«Ни одна страна не может развиваться только за счёт заимствований, — отмечает Аброр Мирзо Олимов, заместитель председателя Центробанка. — Инвесторы приносят не только деньги, но и технологии, методы и знания».
Когда-то бывший ключевым узлом Шёлкового пути, соединявшего Китай, Индию, Ближний Восток и Европу, Узбекистан сегодня заметно меняется — особенно его столица, Ташкент. Город по-прежнему несёт на себе отпечаток советского прошлого. После разрушительного землетрясения 1966 года его отстроили заново — с широкими проспектами и массивной архитектурой. Даже метро напоминает старую версию московского. И всё же город быстро модернизируется.
Раньше в Ташкенте остро не хватало гостиниц, а теперь здесь уже есть Hyatt и Hilton, а также планируется строительство Ritz-Carlton. Ресторанная сцена тоже становится более изысканной — в городе открылось заведение Novikov Group из Москвы, у которой также есть рестораны в Лондоне, Дубае и Майами.
Большинство автомобилей на улицах — местного производства, Chevrolet, но в прошлом году китайский гигант BYD открыл в стране свой завод, и на дорогах уже начали появляться электромобили. Такси в основном работают через российскую технологическую компанию Yandex.
Мансуржон Расулев, 29 лет, представляет новое поколение управленцев — он возглавляет Агентство по привлечению инвестиций. При Каримове, рассказывает он, многие его ровесники мечтали учиться в США, но после реформ Мирзиёева он решил остаться. «Здесь я нужнее», — говорит Расулев.
С ним согласна Нозима Давлетова, которая раньше работала в онлайн-СМИ, а теперь является помощницей главы администрации президента. Она отмечает, что возможностей для женщин в стране стало гораздо больше.
«После окончания университета в Ташкенте я хотела остаться работать здесь, но мне отказали — женщин не считали нужными», — рассказывает 36-летняя Давлетова, которая два года назад помогла принять закон, криминализирующий домашнее насилие. «После того как Мирзиёев пришёл к власти, всё начало меняться», — добавляет она.
Растущий интерес к Узбекистану подчёркивает контраст с Россией. В июне Петербургский международный экономический форум, некогда флагманский проект Владимира Путина и магнит для мировых бизнес-лидеров, в четвёртый год подряд прошёл без громких международных имён.
А вот за неделю до этого в Ташкенте состоялся похожий форум, на который съехались инвесторы, банкиры, юристы и руководители таких компаний, как Coca-Cola и Boeing. Позже Boeing подписала с Uzbekistan Airways соглашение на 8 миллиардов долларов. Президент США Дональд Трамп поздравил Мирзиёева с этим контрактом, назвав его крупным достижением.
«Хотя нередко проводят параллели с бумом российского фондового рынка начала 2000-х, история Узбекистана — принципиально иная и гораздо более диверсифицированная», — отмечает Луис Саэнс, партнёр кипрской компании Roemer Capital, открывшей в июне филиал в Ташкенте.
Рост экономики поддерживается молодым населением: более половины из почти 38 миллионов жителей Узбекистана младше 30 лет. Мирзиёев ставит цель удвоить ВВП к 2030 году.
Особенно ярко модернизация проявляется в сфере финтеха. Большинство платежей теперь совершается через приложения и QR-коды. «Когда развились платёжные системы и мобильные приложения, люди начали вытаскивать деньги из-под подушки и нести их в банки», — объясняет Олимов из Центробанка.
TBC Bank Group Plc, владеющая банком в Грузии и цифровой финансовой платформой в Узбекистане, активно расширяется и уже имеет около 21 миллиона зарегистрированных пользователей. Её ташкентский офис напоминает стартап из Кремниевой долины: открытые пространства, где сотрудники не только работают, но и отдыхают на диванах, играют в видеоигры и общаются.
Другая компания — Uzum — превратилась в платформу электронной коммерции, обслуживающую уже 17 миллионов человек с момента запуска в 2022 году. В августе в последнем раунде финансирования компанию оценили примерно в 1,5 миллиарда долларов; среди инвесторов — китайский технологический гигант Tencent Holdings Ltd. Uzum планирует разместить еврооблигации на 300 миллионов долларов в первой половине 2026 года и готовится к IPO в 2027-м.
Перспектива привлечения средств на развитие отражается и в деятельности Korzinka, которая недавно открыла новый логистический центр площадью 10 гектаров (25 акров) на окраине Ташкента. Объект имеет четыре температурные зоны, 145 погрузочных ворот и способен снабжать до 600 магазинов — втрое больше, чем сеть управляет сейчас.
Основатель компании, Зафар Хашимов, теперь рассматривает и возможность выхода на биржу, хотя пока не решил, когда именно.
«Риски в Узбекистане вполне управляемы, — говорит он, — а изменения, через которые прошла страна, выглядят необратимыми».
Статья, размещенная на этом сайте, является переводом оригинальной публикации с Bloomberg. Мы стремимся сохранить точность и достоверность содержания, однако перевод может содержать интерпретации, отличающиеся от первоначального текста. Оригинальная статья является собственностью Bloomberg и защищена авторскими правами.
Briefly не претендует на авторство оригинального материала и предоставляет перевод исключительно в информационных целях для русскоязычной аудитории. Если у вас есть вопросы или замечания по поводу содержания, пожалуйста, обращайтесь к нам или к правообладателю Bloomberg.
