От Калининграда до Владивостока ощущается заметное изменение настроений. Согласно высокочастотному индексу, подготовленному банком Goldman Sachs, с конца прошлого года годовые темпы экономического роста России снизились с примерно 5% до нуля. Похожие тенденции фиксирует и Внешэкономбанк (ВЭБ), оценивая ежемесячную динамику роста. Высокочастотный показатель деловой активности, составляемый крупнейшим российским банком Сбербанком, также пошёл вниз. Хотя официальные власти осторожны в формулировках, даже они вынуждены признавать наличие проблем. Так, в начале апреля Центробанк России отметил, что в ряде отраслей «произошло снижение объёмов производства из-за резкого падения спроса».
Этот спад наступил после трёхлетнего периода, когда российская экономика превосходила практически все прогнозы, благодаря сочетанию бюджетных вливаний, высоких цен на сырьевые товары и масштабной милитаризации. После полномасштабного вторжения в Украину в 2022 году экономисты ожидали падения ВВП России до 15% в годовом выражении. Однако реальное снижение составило лишь 1,4%. В 2023 году экономика выросла на 4,1%, а в 2024 — на 4,3%. Потребительские настроения приблизились к рекордным значениям. На фоне ожиданий, что Дональд Трамп, возможно, предоставит Владимиру Путину условия для завершения войны на Украине, в 2025 году многие прогнозировали ещё больший экономический рост.
Тем не менее сейчас динамика резко изменилась. По мнению The Economist, основными причинами стали три фактора.
1. Завершение «структурной трансформации» экономики
Первый фактор связан с так называемой «структурной трансформацией», о которой говорит Центробанк России. После 2022 года страна изменила экономический вектор: от ориентации на Запад с ограниченной поддержкой частного бизнеса — к мобилизационной модели, ориентированной на Восток. Это потребовало колоссальных инвестиций как в производство оружия и боеприпасов, так и в строительство новых логистических цепочек для торговли с Китаем и Индией, а также развитие внутреннего производства.
По данным Центробанка, к середине 2024 года реальные капитальные вложения выросли на 23% по сравнению с концом 2021 года. Однако сейчас, как утверждают в ведомстве, этот этап завершён. Военные расходы также начинают замедляться. По оценкам Джулиана Купера из Стокгольмского международного института исследований проблем мира (SIPRI), в 2025 году рост военных расходов в реальном выражении составит лишь 3,4% против 53% в 2024 году.
Сокращение инвестиций в «структурную трансформацию» естественно приводит к снижению темпов роста. Впрочем, самого Путина это, похоже, не тревожит: «Как бы странно это ни звучало, учитывая макроэкономические реалии, нам пока не нужен такой рост», — заявил он ещё в декабре.
2. Жёсткая денежно-кредитная политика
Вторым фактором замедления стало ужесточение денежно-кредитной политики. Инфляция в России на протяжении нескольких месяцев значительно превышала целевой показатель Центробанка в 4% в годовом выражении, достигнув более 10% в феврале и марте. Причинами стали не только военные расходы, но и острая нехватка рабочей силы из-за мобилизации и эмиграции квалифицированных специалистов. В результате в 2024 году номинальные зарплаты выросли на 18%, что вынудило компании повышать цены.
В ответ Центробанк повысил ключевую ставку до 21% — самого высокого уровня с начала 2000-х годов. 25 апреля регулятор вновь оставил её без изменений на этом уровне.
Сверхжёсткая политика начала приносить плоды. Высокие ставки укрепили рубль, что сделало импортные товары дешевле. Ожидания инфляции среди россиян на ближайший год начали снижаться с 14% до примерно 13%. Оперативные данные также указывают на замедление инфляции. Однако у такого замедления есть оборотная сторона: падает потребление, граждане предпочитают копить деньги на вкладах, а не тратить их. Высокие ставки также удушают инвестиционную активность.
Если бы дело было только в этом, возможно, власти России могли бы мириться с медленным спадом, полагая, что это допустимая цена за борьбу с инфляцией.
3. Ухудшение внешних условий
Однако ситуация усугубилась третьим фактором — ухудшением внешнеэкономических условий. Как отмечает The Economist, в последние недели именно он стал доминирующим. Обострение торговой войны США, снижение глобальных прогнозов роста и падение цен на нефть серьёзно ударили по российской экономике.
Особую тревогу вызывает Китай — крупнейший покупатель российской нефти. Международный валютный фонд (МВФ) пересмотрел прогноз роста ВВП Китая на 2025 год с 4,6% до 4%.
Падение цен на нефть влечёт за собой цепную реакцию: от снижения котировок акций нефтяных компаний (на которые приходится четверть капитализации российского рынка) до прямого удара по экспортной выручке. Индекс Мосбиржи (MOEX), отслеживающий стоимость крупнейших компаний, упал примерно на 10% от недавнего пика.
Бюджет страны также ощущает давление. В марте поступления от налогов на нефть и газ сократились на 17% по сравнению с прошлым годом. 22 апреля агентство Reuters, ссылаясь на официальные документы, сообщило, что правительство ожидает резкого снижения нефтегазовых доходов в 2025 году.
Хотя Дональд Трамп настроен к Путину благожелательно, своим обострением торговой войны он фактически нанёс сильнейший удар по российской экономике.
Настоящая статья была подготовлена на основе материалов, опубликованных The Economist. Автор не претендует на авторство оригинального текста, а представляет своё изложение содержания для ознакомительных целей.
Оригинальную статью можно найти по ссылке здесь.
Все права на оригинальный текст принадлежат The Economist.
