Пока официальная Москва продолжает транслировать картину единства и непоколебимости, за кулисами звучат тревожные и поразительно честные оценки. Некоторые приближённые к Кремлю эксперты по внешней политике, в том числе такие влиятельные фигуры, как Фёдор Лукьянов и Сергей Караганов, решаются публично говорить о проблемах, которые в официальном дискурсе остаются под запретом. Их выступления на недавнем заседании Совета по внешней и оборонной политике демонстрируют: даже среди лояльных власти кругов есть понимание, что страна зашла в тупик.
«С текущей экономической моделью мы не выиграем ни войну, ни мир после неё», — говорится в одном из протоколов обсуждения.
Такая оценка больше характерна для оппозиционной аналитики, однако эти слова прозвучали на закрытом мероприятии, организованном кремлёвским think tank. По мнению участников, российская экономическая политика ведёт к рецессии, а ключевые ошибки — в недооценке противника и отставании в области военных технологий — повторяются уже не первый год.
Разочарование за парадной витриной
В публичной риторике российские чиновники продолжают говорить о сплочённом обществе и близкой победе. Однако, как подчёркивают участники совещания, за показным единством скрываются утомление, разочарование и глубокий внутренний раскол. По мнению NZZ, это признание особенно важно, поскольку исходит от людей, которые напрямую влияют на стратегическое мышление Кремля.
Вопреки мантре президента Путина о «консолидации нации», обсуждение показало: никакой настоящей мобилизации общества за три года войны так и не произошло. Более того, у разных слоёв населения нет общего понимания, каким должен быть послевоенный путь. Эксперты говорят прямо: общество устало психологически, и эта усталость началась ещё до начала так называемой «спецоперации» — ещё с конституционной реформы, позволившей Путину обнулить свои сроки.
Именно тогда, по их мнению, многие россияне окончательно утратили надежду на перемены.
Социальный раскол и ложные ожидания
Внутри страны формируются два мира, существующих параллельно: одни сражаются на фронте или соприкасаются с войной, другие — живут мирной жизнью, стараясь не замечать происходящего. Этот социальный раскол, по мнению участников Совета, становится всё глубже. Солдаты и их семьи чувствуют отчуждённость, а остальная часть общества живёт в атмосфере «предпобедной эйфории», подпитываемой медиа.
Однако это — иллюзия. В сводке обсуждения говорится: «На фронте нет признаков скорого окончания войны, а дипломатические манёвры создают ложные надежды».
И даже если боевые действия завершатся, конфликт с Западом никуда не исчезнет. Более того, именно такая риторика приводит к снижению активности волонтёров, которые изначально поддерживали армию. Помощь — в виде маскировочных сетей, носков, дронов и медикаментов — стала иссякать.
Но и здесь власть демонстрирует двусмысленность: с одной стороны, она нуждается в этой гражданской активности, с другой — боится её. В экспертной дискуссии добровольческие сети названы «опасными» из-за своей горизонтальной структуры, выходящей за пределы госконтроля. Этот страх перед самоуправлением общества остаётся одним из ключевых тормозов любых позитивных перемен.
Украина как вечная угроза
По мнению кремлёвских аналитиков, даже самый благоприятный исход «спецоперации» не изменит сути: Украина надолго останется источником нестабильности и угрозы. Пример с Украиной, с её тесной до войны экономической связью с Россией, показывается как свидетельство того, что стратегия «мягкой силы» Кремля провалилась. Экономическая интеграция не смогла предотвратить резкий разворот Киева в сторону Запада.
Совет признаёт: Россия за последние годы не смогла эффективно использовать soft power. Ставка на сотрудничество с элитами и государственными структурами, как это пытались делать на Украине, не работает. Теперь, чтобы хоть как-то влиять на международную повестку, в том числе и в Европе, необходимо выходить за рамки элит — работать с обществом, с молодёжью, с оппозицией в других странах.
Закат постсоветской ностальгии
Опасения экспертов распространяются и на другие постсоветские республики. Там всё ещё действует инерция ностальгии по СССР и победе в 1945 году. Но это чувство постепенно уходит вместе с поколениями, его носителями. Теперь, чтобы быть услышанным, одной риторики о «братстве народов» недостаточно.
«Любовь к советской родине не заменит детям ноутбуков. Их, между прочим, может подарить и Турция», — подчёркивается в итоговом документе.
Здесь же звучит и жёсткая самокритика: нельзя говорить о равенстве и одновременно создавать условия, при которых дети мигрантов из этих стран в России лишаются доступа к образованию.
Кремль не так един, как кажется
Хотя Совет по внешней и оборонной политике не обладает реальной властью, его заявления ценны. В условиях, когда любое отклонение от официальной линии воспринимается как подозрение в нелояльности, появление столь откровенных мыслей говорит о многом.
По мнению NZZ, эти обсуждения подтверждают: внутри лояльного кремлёвского круга нет единства. Даже те, кто не выступает против режима, понимают необходимость адаптации. Для сохранения власти нужно учитывать реальные проблемы, а не только транслировать победные реляции.
И именно поэтому такие дискуссии — пусть даже кулуарные — должны насторожить официальные структуры. Россия, как подчёркивают её же стратеги, теряет ресурсы, поддержку, влияние и внутреннюю устойчивость. И если не будет корректировки курса, даже лояльные к Кремлю эксперты не исключают: система может не выдержать.
Настоящая статья была подготовлена на основе материалов, опубликованных Neue Zürcher Zeitung. Автор не претендует на авторство оригинального текста, а представляет своё изложение содержания для ознакомительных целей.
Оригинальную статью можно найти по ссылке здесь.
Все права на оригинальный текст принадлежат Neue Zürcher Zeitung.
